Психология толп

вовать этими словами на толпу, то, прежде всего, должны знать, что они означают в данную минуту, а никак не то, что

они некогда означали, или могут означать для индивидов, обладающих другой духовной организацией.

Таким образом, когда после разных политических переговоров и перемен религиозных верований в толпе возникает

глубокая антипатия к образам, вызываемым известными словами, то первой обязанностью настоящего государственного

человека должно быть изменение слов. При этом он, разумеется, не должен касаться сущности вещей, так как эти по-66

следние слишком тесно связаны с наследственной организацией народа, чтобы их можно было изменить. Рассудитель-

ный Токвиль давно уже обращал внимание на то, что труды консульства и империи состояли, главным образом, в том, чтобы нарядить в новые слова большинство учреждений прошлого, т. е. заменить слова, вызывавшие неприятные обра-

зы в воображении толпы, другими, новизна которых мешала появлению этих образов. Так изменены были, например, названия налогов, хотя налоги и сборы остались по существу те же.

Самой главной обязанностью государственных людей должно быть, следовательно, переименование и поименование

популярными или же нейтральными названиями тех вещей, которых толпа уже не выносит более под их прежними име-

нами. Могущество слов так велико, что стоит только придумать изысканные названия для каких-нибудь самых отврати-

тельных вещей, чтобы толпа тотчас же приняла их. Тэн справедливо замечает, что именно призывая свободу и братство,

— слова очень популярные в те времена, — якобинцы могли «водворить деспотизм, достойный Дагомеи, суд, достой-

ный инквизиции, и организовать человеческие гекатомбы, напоминающие гекатомбы древней Мексики». Искусство

правителей, а также адвокатов, именно и заключается в том, чтобы уметь обращаться со словами. Главная трудность

этого искусства состоит в том, что в одном и том же обществе, но в разных социальных слоях, одни и те же слова весьма

часто имеют совершенно различный смысл. Внешне в этих общественных слоях употребляют такие же точно слова, но

эти слова никогда не имеют того же самого значения.

В предшествующих примерах мы указывали на время как на главный фактор изменения смысла слов. Если мы вклю-

чим сюда и расу, то увидим, что в одну и ту же эпоху у народов одинаково цивилизованных, но различной расы, одни и

те же слова выражают часто очень различные идеи. Трудно понять все эти различия, не совершив многочисленных пу-

тешествий, поэтому-то я и не буду на них настаивать. Я ограничусь лишь указанием на то, что слова, наиболее употреб-

ляемые толпой, обладают различным смыслом у разных народов. К таковым принадлежат, например, «демократия» и

«социализм», столь часто употребляемые в настоящее время. Эти слова в действительности вызывают совершенно про-

тивоположные образы в душе романских и англосаксонских народов. У латинян слово «демократия» означает главным

образом исчезновение воли и инициативы индивида перед волей и инициативой общин, представляемых государством.

На государство все более и более налагается обязанность руководить всем, централизовать, монополизировать и фабри-

ковать все, к государству обращаются постоянно все партии без исключения — радикалы, социалисты или монархисты.

У англосаксов в Америке то же самое слово «демократия» означает, наоборот, самое широкое развитие воли и инди-

вида и насколько возможно большее устранение государства, которому ничем, даже делом народного просвещения, не дают управлять, за исключением полиции, армии и дипломатических сношений. Итак, то же самое слово, которое

у одного народа обозначает устранение воли и индивидуальной инициативы и преобладание государства, у другого

получает совсем иной смысл и означает чрезмерное развитие именно индивидуальной воли и инициативы и полное

устранение государства.

В первой книге этого труда («Психология народов») я особенно указывал на различие, которое существует между демократиче-

ским идеалом романских народов и англосаксов. Совершенно независимо от меня Поль Бурже на основании своих путешествий при-

шел в своей последней книге «Outre-Mer» к выводам, почти одинаковым с моими.

§2. Иллюзии

Начиная с самой зари цивилизации, толпа постоянно подпадала под влияние иллюзий. Наибольшее число храмов, статуй

и алтарей было воздвигнуто именно творцам иллюзий. Некогда властвовали религиозные иллюзии, теперь на сцену вы-

ступают философские и социальные, но эти грозные владычицы всегда находились во главе цивилизаций, последова-

тельно развивавшихся на нашей планете. Во имя иллюзий сооружались храмы Халдеи и Египта, средневековые религи-

озные здания, и во имя этих же иллюзий совершился переворот в Европе сто лет тому назад. Все наши художественные, политические или социальные понятия непременно носят на себе могущественный отпечаток иллюзий. Человек иногда

повергает в прах эти иллюзии ценой ужасных переворотов, но он всегда бывает вынужден снова извлечь их из-под раз-

валин.