Психология убийства

Рассказ Семеновой о своей тюремной жизни, о ее столь легком "вхождении" в среду осужденных свидетельствует, с одной стороны, о том, что она может успешно функционировать в строгих условиях изоляции, т.е. того же "порядка", а с другой, — что сама атмосфера, отношения в исправительном учреждении ей психологически близки. Трудностей с адаптацией у нее не возникает.

Пытаясь обнаружить истоки агрессивности Семеновой, М. В. Данилевская установила следующее.

Семенова жила с матерью, которая злоупотребляла спиртными напитками, не проявляла к ней так нужных ей в детском возрасте материнских чувств, заботы и, ласки. Сама обследуемая говорит: "У мамы было много мужчин, мужей, моих отчимов. Помню, был у меня один отчим, так он меня бил". Живым печальным воспоминанием для Семеновой являются постоянные, достаточно сильные побои отчима по выходным дням. Семенову родители отводили в детский сад-пятидневку и забирали лишь на субботу и воскресенье, что также для нее было травматично. Мама не вступалась за дочь, когда ее били "отчимы", считая, что "мужчина в доме — хозяин. Он должен суровостью воспитывать детей". Единственным человеком, по-доброму относившимся к Семеновой, была ее бабушка, перед которой она сейчас чувствует, по ее словам, вину. Она вспоминает о поездке на юг с бабушкой как о самом счастливом моменте детства. Семенова чувствует вину перед бабушкой скорее всего из-за того, что лишь сейчас, став взрослым человеком, Семенова поняла, что значила тогда для нее бабушка и что значила бы она и теперь, если бы была жива. Вероятно, грубость, т.е. присущая ей агрессивность, проявленная Семеновой в детстве по отношению к бабушке, вызывает у нее сейчас чувство вины.

Будучи ненужной для мамы и тем более для столь часто меняющихся "отцов", Семенова росла сама по себе, активно воспринимая образцы агрессивного и жестокого поведения, принятого в семье и в другом ближайшем окружении. Но, главное, как я полагаю, ее агрессивность была способом защиты от враждебного и жестокого мира.

При заполнении Методики незаконченных предложений, Семенова отзывалась о родителях и семье так: " Мать — очень плохая женщина", "Отец — не достоин быть отцом", "Отчим — идиот, тюфяк", "Когда я была ребенком, моя семья сильно пила".

Несмотря на стремление Семеновой к превосходству над другими людьми, она — не человек-нарцисс. Применение психологических методов позволило выявить у Семеновой такую черту, как недостаточная уверенность в себе, пессимистический настрой, потребность в укреплении мужественности, ощущение неполноценности, что, как уже отмечалось выше, стимулировало потребность в доминировании путем совершения жестокого убийства.

Таким образом, указанные психологические особенности сформировались у нее еще в детстве и отрочестве в результате сильного психологического и физического подавления родителями и ее отвергания ими. Настоящие (ныне присущие ей) потребности в самоутверждении и доминировании над людьми являются следствием ее раннесемейной ситуации и средством компенсации бессознательно переживаемой неполноценности, неуверенности, страха, сформированного в детстве.

В наш век мудрые первосвященники и пророки, которые открыли последние истины и готовы уничтожить человечество ради его же спасения, своими могучими фигурами заслоняют рядовых борцов за справедливость. Но и те, и другие застревают на соответствующей идее и не способны выбраться из той ямы, которую они выкопали себе сами с участием природы и общества. Вторые представлены не только повседневными фигурами следственно-судебной практики, но и теми, которые в толпе таких же слепо и фанатично выполняют заветы великих вождей, часто совсем без материальной награды для себя. Власть вождей держится на их нерассуждающей преданности и готовности убить во имя справедливости и торжества идеи.

Человек, убивающий ради справедливости другого, будь то король или последний бродяга, бессознательно, а иногда и вполне сознательно ощущает себя наделенным особыми правами, которыми, конечно, не обладают остальные. Он чувствует себя принадлежащим к особой касте, на этом покоится его уверенность в правоте своих действий и потому он всегда далек от покаяния, а если и сожалеет о чем-то, то лишь о неудачном выборе способа совершения преступления или о том, что не смог уйти от наказания.