Психология убийцы. Откровения тюремного психиатра

Инициаторами обвинения были исключительно органы власти, которым и положено заниматься обвинительной стороной дела: сама жертва (каковой они ее объявили) ни разу не заявила, что ее изнасиловали. Токсикологические данные не пролили свет на произошедшее: к тому времени, когда у молодой женщины взяли кровь на анализ, уровень алкоголя у нее в крови успел упасть до нуля, а кроме того, в пробах не обнаружилось каких-либо веществ, которые могли быть подмешаны в ее питье. Правда, обнаружились следы каннабиса и кокаина, но это вполне соответствовало ее рассказу о том, что она принимала эти наркотики за несколько дней до рассматриваемого вечера. Первый судебный процесс вынес вердикт, который вначале может озадачить: Макдональда оправдали, а Эванса признали виновным.

С точки зрения фармакологии не было правдоподобного объяснения того, каким образом женщина могла бы дать согласие Макдональду, но не Эвансу. Однако, чтобы в подобных случаях с гарантией добиться обвинительного приговора, необходимо показать не только то, что женщина была не в состоянии дать согласие, но и то, что у обвиняемого не было разумных оснований считать, что она может дать согласие. В случае Макдональда жертва (как называло ее обвинение) отправилась к нему в гостиницу на такси, в которое она села добровольно, тем самым дав ему некоторые основания полагать, что она соглашается заняться с ним сексом. Эвансу же, который позже вошел в номер незваным (и который заранее не сообщил о своем приходе), такое согласие не было дано. Этот второй факт остается фактом, даже если Макдональд заблуждался, считая, что девушка согласилась. Возможно, в глазах присяжных это и стало решающим различием между двумя обвиняемыми.

Эванса приговорили к пяти годам тюремного заключения, но в наши времена (когда все значения и смыслы не те, какими кажутся) это означает выход на свободу уже через два с половиной года. Так и произошло. Он с самого начала заявлял о своей невиновности. А поскольку он отказывался признать вину и делать множество сложных и раздражающих вещей, законодательно предписанных тем, кто совершил правонарушение на сексуальной почве, ему пришлось испытать на себе более суровый тюремный режим, чем в случае признания вины.

А теперь рассмотрим другой случай с несколько иным составом участников. Это было в Дерби. Безработный по имени Майкл Филпотт (к моменту разбора дела ему было за пятьдесят) стал отцом семнадцати детей, которых родили четыре женщины, причем со всеми этими женщинами он жестоко обращался. Десять лет Майкл прожил в одном доме с двумя из этих женщин — со своей женой Мэйрид (она родила ему шестерых детей; кроме того, незадолго до того он стал вовлекать ее в групповой секс, и она забеременела от одного из анонимных участников) и со своей любовницей Лайзой Уиллис, которая родила ему четверых. Устав от издевательств Филпотта, в 2012 году Уиллис ушла от него, забрав детей. Филпотт, разгневанный этим неподчинением, желал, чтобы детей ему вернули. Вместе с женой и другом он придумал такой план: они подожгут дом, в котором спят шестеро его детей от жены, затем Филпотт ворвется туда и спасет их из огня, показав себя героическим и заботливым отцом. Потом он обвинит в поджоге ушедшую от него Уиллис, в результате чего ее посадят в тюрьму, а право на опеку над ее детьми достанется ему. Но план обернулся катастрофическим провалом: пожар вышел из-под контроля и все шестеро детей погибли (пятеро задохнулись в дыму, один скончался от ожогов).

Этот дикий, злодейский заговор вскоре разоблачили. Кроме того, стало известно, что все его участники долго жили на правительственные субсидии. На последовавшем за раскрытием преступления процессе сторона обвинения заявила, что Филпотт хотел получить опеку над пятью детьми Уиллис (отцом четырех стал он сам, отцом еще одного — другой мужчина), поскольку на каждого ребенка выплачивается пособие. Когда Филпотт жил вместе с этими двумя женщинами, семейство ежегодно получало около 60 тысяч фунтов такого вспомоществования, а кроме того, обе женщины подрабатывали, что снабжало хозяйство еще кое-какими деньгами. Следовательно, уход Уиллис означал утрату почти половины дохода от детских пособий — которые, как показывал ряд свидетельств, Филпотт примерно в равной степени тратил на прокорм своего потомства и на собственные удовольствия.

Все эти открытия породили яростные дискуссии по поводу неразборчивости самой системы государственных пособий. Филпотту был посвящен заголовок, позже ставший печально знаменитым: «Отвратительный плод британской системы денежных пособий». Джордж Осборн, тогдашний канцлер казначейства[67], отметил (довольно мягко, если учесть обстоятельства), что это дело вызывает вопросы о разумности государственной поддержки образа жизни Филпотта и ему подобных — тех, кто живет как он.