Психопат

– Перечислить фамилии павших от их «дружеских объятий»? – спросил я, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Меня всегда умиляло, насколько люди бывают настойчивыми в собственных заблуждениях. – Растерзанный в пустыне Каддафи. В суматохе под покровом ночи повешенный Саддам. Убитый в тюрьме Милошевич. Это те, кто не отступил, не пошел с ними на сделку. Их обезображенные тела были выставлены напоказ, видео казни растиражировано в СМИ. Ведь это же был сигнал всем тем, кто пытался оказать сопротивление. Этим самым они говорили: «С вами будет то же самое!».

Я обернулся и оценивающим взглядом посмотрел на него.

– Вы все еще сомневаетесь в моих словах?

Президент не ответил, молча уставившись куда-то вглубь кабинета. Природная осторожность и опыт не позволяли ему необдуманно реагировать на изменившуюся ситуацию. Он мысленно выискивал противоречия в моих действия и словах.

Устав ждать, я вытащил из внутреннего кармана пиджака свернутый вчетверо листок бумаги и протянул ему, после чего молча опустился в кресло напротив и замер в ожидании. Он развернул листок и стал бегло изучать текст. Надо признаться, читал он быстро, сказывалась многолетняя практика. Чем больше он погружался в написанное, тем сильнее проявлялось чувство искреннего удивления. В какой-то момент он даже заерзал от неожиданности.

– Что это? – окончив чтение, спросил он.

– Вы же сами все прекрасно видите. Название операции и место ее проведения, номера задействованных подразделений связи и разведки. Ниже номер приказа за подписью главного миротворца планеты, коды для доступа в систему наведения, код снятия блокировки системой Permissive Action Link (PAL). Там много чего еще, понятного для спецов, но для вас главное – вот этот пункт – время и дата. Не хотите взглянуть на часы?

Президент бросил взгляд на швейцарский хронометр, лежавший на столе, потом снова посмотрел на переданный мною листок.

– Через три минуты? – удивленно пробормотал он.

– Правильно. Ждем звонка.

– Какого еще звонка?

– Который подтвердит ваше местоположение.

Он резко встал и направился к выходу. Чисто машинально, не понимая логики своих действий, он запер дверь, несколько раз подергав для проверки ручку. В уме он просчитывал разные варианты развития событий. Его явно нервировала моя информированность, а главное, не совсем была понятна цель моего визита. Это могла оказаться внутрикремлевская игра с возможной дискредитацией близких к нему людей, чтобы тем самым ослабить и его собственные позиции. Но этот текст на листке смазывал все выводы, нарушал логику в построении умозаключений. Информация очень специфическая, сухие технические термины, параметры и частоты связи участвующих в наведении, координаты цели и прочее. Они понятны только узкому кругу спецов. Да еще и на официальном бланке за подписью главнокомандующего. Раздобыть такой документ – просто мечта для любой разведки мира.

– Но осуществить подобное не представляется возможным… – осторожно произнес он.

– …без тесного соучастия ваших доблестных друзей, – перебил я его. – Ведь надо же кому-то набрать ваш номер в кабинете. Это должен быть человек, на звонок которого вы обязательно ответите.

Президент опустил голову и задумался. Его взгляд буравил ковровое покрытие, словно лазер металлическую пластину.

– Ведь вы сотрудник спецслужб, говорят, что бывший, и прекрасно понимаете, как проводятся такие операции. Они не имеют права на провал. Электронных штучек вы с собой не носите, как же вас тогда засечь? Остается только кабельная связь, ведь аппарат в момент звонка может находиться лишь в определенном месте. Это даст им возможность для атаки.

– А что, если это блеф? Что, если вы, прикрываясь этим фиктивным листочком, ведете свою игру, целью которой является противопоставить меня моему ближайшему окружению? – выпалил президент, пытаясь своей агрессией лишить меня прежней уверенности в себе.

Ну что было еще ждать от бывшего гэбиста? Для него давление – лучший аргумент в диалоге.

– До сих пор остается загадкой, как вы проникли в мой кабинет? Кто снабдил вас этими документами, и откуда вам может быть известна информация такого уровня секретности?

Я промолчал. Он еще долго что-то говорил, вывалив в кучу всевозможные заблуждения из своего мыслительного лабиринта. В ситуации цейтнота, под угрозой нависшего уничтожения его мозг генерировал колоссальное количество версий и теорий, особо не стесняясь в выражениях и не задумываясь об их логичности. Когда чувствуешь дыхание смерти, пытаешься всеми силами зацепиться за край привычного для тебя мира, карабкаешься изо всех сил, всеми фибрами своей оголенной души впитываешь пронизывающий эфир жизни, лишь бы не сорваться, не упасть в наползающую бездонную пустоту. Смерть обладает необъяснимой силой раскрашивать все в натуральные цвета, срывая красивые обертки и оголяя бессмысленность пройденного тобой пути. Только перед угрозой смерти человек понимает истинную ценность жизни.

Вскоре телефонный звонок прервал его бурную речь.