Психопаты шутят. Антология черного юмора

Je sais que c’est bien. Je или jeu[24] sexe est bien (я/игра в секс – хорошо). Секс, таким образом, был первой игрой, отсюда и пристрастие человечества к разного рода играм. Или, подменяя одно другим: осторожничая, прячу свой член/игру – имеются в виду карты или ставки в игре. Местоимение je (я), соответственно, обозначало секс, и когда речь идет от лица je, то это глаголет именно секс, половой орган Всевышнего Господа, действующий его волею или с его позволения. Именно говоря о своем члене, наш предок осознал, что говорит о себе как о личности.

A = ai. Que ce a? = qu’ai-je? Que ça ou ça – Quoi cela? Que exe est que ce a? – Что у меня за орган? Que excès que ça (вот так эксцесс!). Qu’est-ce? que sexe a. Qu’ai? que sexe a? Kékséksa? Que aie ce que c’est que ce a = Вот, гляди или хватай то, что у меня есть. Когда было неясно, о чем идет речь, повелительное наклонение становилось вопросом: Qu’est que c’est que ça? (что это такое?). Эта цепочка превращений, коими правит ведущий нас нерушимый Закон, убедительно показывает, что основной вопрос впервые задавался существами, предававшимися сексу, но не ведавшими ничего о находившемся в его средоточии наросте или удлинении. Что ж, за род человеческий сегодня становится просто неловко.

Je me exe a mine ai. Tu te exe a mine as. Y ce exe a mine a. Y sexe a mine a. Y le sexe a mine a. Y le sexe a mine a. То есть наш предок осматривал себя, поднося орган к лицу (à la mine) или держа его в руке (à la main), а потом и руку подносил к лицу и осторожно ощупывал его, словно какое-нибудь минное поле. Je mine постепенно становилось che mine, chemine, потом, по родству звуков, превращалось в chemain, chemin (путь), означая: здесь проходит рука. Соответственно, произносивший «я осматриваю себя» говорил, по сути, «я держу свой член в руке». Именно осматривая свое сексуальное орудие, наш предок совершал общий осмотр своего тела; и именно осмотр половых органов – первое, что делают при появлении человека на свет.