Психотехническая лига

Доннер жадно выпил воду, которая немного погасила пожар в его горле и животе. Бородатый подошел с гипосульфитом.

— Стимулятор, — объяснил он. — Быстрее придешь в себя.

Он пощупал руку Доннера и почувствовал учащенный пульс.

Голову узника все еще терзала острая пульсирующая боль, но глаза прояснились, и он ясно рассмотрел окружающих.

— Мы не были так небрежны, как ты подумал, — сказал плотный человек. — Этот пистолет выстрелил бы в любого, кто открыл бы сейф, не нажав сначала кнопку справа. И конечно же, был дан радиосигнал, заставивший нас быстро вернуться. После этого ты все время был в бессознательном состоянии.

Доннер оглянулся. Комната была совершенно пустой, со слоями пыли и паутины, не убиравшейся много лет; обломками старинной деревянной мебели, беспорядочно прислоненной к потрескавшимся пластиковым стенам. Там было одно окно, вместо разбитого стекла заткнутое тряпками, такими грязными, что он не знал, день снаружи или ночь. Но, вероятно, недавно стемнело. Комнату освещал всего один светильник, стоявший на столе.

Должно быть, я в Чикаго, решил Доннер. К горлу снова подкатила тошнота. Один из громадных заброшенных районов, окружавших обжитые части умирающего города — покинутый, пока еще не идущий под снос, логово крыс и гнилья. Рано или поздно, некая сельскохозяйственная компания скупит именные документы на право собственности у правительства, которое признает эту землю негодной и разрушит то, что пощадили огонь и гниение. Но этого еще не произошло, и пустые трущобы становились хорошим укрытием для любого.

Доннер подумал о многих милях разрушенных домов, окутанных ночью, неясно темнеющих на фоне неба — приглушенное эхо на разбитых, заросших травой улицах, усталый скрип деревянных балок, быстрый стук шагов и блеск глаз в полном мраке; угроза и одиночество все дальше и дальше, и от них не убежать.

Один, снова один. Он чувствовал себя более одиноким здесь, чем в самых дальних просторах космоса. Доннер точно знал, что умирает.

ДЖЕННИ. О ДЖЕННИ, МОЯ ДОРОГАЯ.

— Вы зарегистрировались под именем Марка Робертса, — четко произнесла женщина. Она была такой же худой, как и черноглазый молодой человек рядом с ней. Лицо выглядело проницательным и хищным, волосы коротко подстрижены, а голос звучал грубо, с нажимом. — Но ваша идентификационная татуировка подделана. Краска исчезла под действием кислоты. Мы взяли отпечаток большого пальца, тот, что остался на чеке, и послали запрос в центральный банк для проверки. Робот ответил утвердительно: это Марк Робертс, и с текущим счетом у него все в порядке.

Женщина наклонилась вперед и прошипела:

— Кто же вы на самом деле? Только секретная служба может сделать такую фальшивку. На кого вы работаете?

— Это очевидно, разве нет? — бросил худой человек. — Он не из Американской Безопасности. Мы это знаем. Значит, перед нами ооновец.

То, как он произнес последнее слово, было уродливым, жестоким.

— ООНОВЕЦ! — повторил он.

— Наш заклятый враг, — заключил плотный человек задумчиво. — ООНОВЕЦ не просто рядовой исполнитель, со всеми присущими ему человеческими слабостями, а великий суперзасекреченный экземпляр, причинивший нам много хлопот.

Он поднял седую голову и пристально посмотрел на Доннера.

— Это соответствует тем разрозненным описаниям, что есть у нас, — продолжал он. — Но теперь ребята из ООН многое могут сделать с помощью косметической хирургии, не так ли? И ООНОВЦА теперь можно убить несколько раз. Только в прошлом месяце одного пристрелили Гонконге, и его убийца поклялся, что это наш противник — он сказал, что никто другой не мог вести такой профессиональной охоты.

Это, наверное, Вейнбергер, подумал Доннер. На него навалилась огромная усталость. Их было так мало, так безнадежно мало, и один за другим Братья растворялись во мраке. Он был следующим, а после него…

— Одного не могу понять, — сказал пятый (Доннер узнал в нем полковника Сэмси из Американской Гвардии). — Почему если Секретная служба ООН имеет корпус — ах! — суперменов, они должны все выглядеть на одно лицо! Значит, нас хотят убедить, что мы имеем дело с бессмертным?

Он мрачно хмыкнул.

— Конечно, они не считают, что это нас смутит!

— Никакой это не супермен, — сказал седой. — Очень многое умеющий — да, но ооновец вполне уязвим. В нем мы и убеждаемся на примере этого экземпляра.

Он стоял перед Доннером, расставив ноги и уперев руки в бока.

— Полагаю, ты начнешь говорить. Расскажи нам о себе.

— Я могу рассказать вам о вас самих, — отрезал Доннер. Его язык стал сухим и распух, но предвкушение смерти придало ооновцу неожиданное спокойствие. — Вы Роджер Уэйд, президент «Брейн Тулз Инк.», известный сторонник американской партии.

Обращаясь к женщине, Доннер сказал:

— А вы — Марта Дженнингс, работаете на эту партию не покладая рук. Далее следует ваш секретарь, мистер Уэйд…

Доннер взглянул на сухопарого молодого человека.

— Родни Борроу, экзогенный номер…