Психотерапевт

— А как вы вошли сейчас? Снова докучали моим соседям?

Томас качает головой:

— Я собирался позвонить в домофон в надежде, что вы согласитесь выслушать меня. Но кто-то вошел передо мной и пустил меня. Хотелось сказать ему, что следует быть осторожней; но если бы он захотел поступить правильно, ему пришлось бы захлопнуть калитку прямо перед моим носом, а люди обычно так не делают, они слишком вежливы. Когда я приходил в прошлый раз, я зашел в ворота вслед за машиной… Не знаю, состоите ли вы с мужем в каком-нибудь совете жильцов или как это называется, но вам следовало бы поговорить об этом и, возможно, сменить код. Я видел через его плечо, какой код он набирает.

— Простите, но я все же не понимаю, зачем вы здесь сегодня.

Он ерзает на сиденье.

— Поверьте, я бы не беспокоил вас, если бы время не поджимало.

— Что вы имеете в виду?

На его лицо набегает тень.

— У моей клиентки проблемы со здоровьем. И она намерена восстановить доброе имя брата, пока еще это возможно. — Он делает паузу, я вижу, что в нем происходит внутренняя борьба. — С Хелен я учился в университете, — продолжает он, преодолев себя. — Оливера я не знал, он был на пять лет младше, но уже тогда я понимал, как много он для нее значит. И когда она сказала, что не верит, что он виновен в убийстве Нины, я почувствовал, что не могу отказать.

Я сочувственно киваю, сестру Оливера мне отчаянно жаль.

— Почему она убеждена, что убийца не он? — спрашиваю я. — Никто не захочет плохо думать о близком человеке. Может, ей просто не верится, что ее брат способен на убийство.

— Я так поначалу и думал. Неприятно это говорить, но я, как ни ужасно, посмеивался над Хелен, потому что, судя по моему опыту, это убийство полностью укладывалось в шаблон преступления на почве страсти. Однако многие уверяли, что Оливер Максвелл был добрейшим и нежнейшим из мужчин и обожал Нину. Циники уверяют, будто он покончил с собой, поскольку не выдержал содеянного. Но те, кто его знал, считают это доказательством его горя: он не только не мог жить без Нины, но и не сумел смириться с мыслью о ее страшной гибели.

Тогда к какой категории отнести Еву, Тамсин и Мэри? Он знали Оливера и описывали его как милейшего человека. И все же верили, что он убил Нину. Почему?

— Подождите — вы сказали «преступление на почве страсти»?

— Да. — Он делает паузу. — По-видимому, у Нины была любовная связь.

Я смотрю на него:

— Любовная связь?

Он подвигается вперед на сиденье. Бледная, почти прозрачная кожа отчетливо контрастирует с темными волосами.

— Да.

— С кем?

— Это я и пытаюсь выяснить.

— Но почему?

— Потому что я думаю, что этот человек может быть виновен в ее убийстве.

Мои мысли мечутся.

— А полиция знает, что у нее была любовная связь?

— Да.

— Ну, тогда они, очевидно, выяснили, кто он, и уже исключили его из подозреваемых.

— Полагаю, что так, — соглашается он.

— Видимо, если Оливер знал о ее любовной связи, то у него был мотив для убийства.

— Вот только, судя по словам тех, кто хорошо его знал, он бы никогда не причинил ей вреда.

— Не понимаю, с чего вы решили, что я могу вам как-то помочь. Я ведь только переехала.

— Именно поэтому я и прошу вашей помощи, — доверительно отвечает он. — Когда Хелен попросила меня заняться убийством, я пытался разговаривать с теми, кто здесь живет. Однако принимали меня хоть и не враждебно, но очень и очень неприветливо. Потому я и не остался на вашей вечеринке. Выглянул в кухонное окно, увидел знакомые лица — ваших гостей — и решил, что лучше уйти, пока меня кто-нибудь не заметил… А вы Нину не знали, ни с кем тут еще не сблизились, поэтому вы — незаинтересованная сторона. Знаю, что прошу слишком многого, но если вдруг вы что-то услышите — ну, в разговорах соседей, — то не могли бы вы сообщить мне?

Я встаю.

— Простите, не могу.

— Понятно, — отвечает он со слабой улыбкой и, поднявшись, протягивает мне руку. — Спасибо, что уделили мне время. До свидания, мисс Доусон.

Рукопожатие — крепкое, надежное. Я невольно чувствую доверие — и в то же время разочарование: он хочет вынудить меня обмануть людей, с которыми я надеюсь подружиться. С учетом обстоятельств мне понятно, почему он спешит разобраться в этом деле, — ради сестры Оливера, пока еще есть время. Он явно из тех, кто готов на многое ради друга, однако не станет подавать тому ложных надежд или браться за безнадежный случай. Грейнджер признал, что поначалу посмеивался над сестрой Оливера.

Так что же заставило его передумать?

Глава 17

ЕДВА Я ПРИСТУПИЛА К РАБОТЕ, КАК У МЕНЯ КОНЧИЛСЯ МАРКЕР. У Лео в кабинете точно есть несколько штук, так что приходится идти наверх. Нелегко жить с призраком Нины. На последней ступеньке я замираю. Жить с призраком Нины.