Психотерапия и процесс. Основы экзистенциально-гуманистического подхода

Похоже, что когда процесс поиска освобождается от этого ограничения, он выражает действие более глубокой и бессознательной мудрости. Такой способ его описания почти наверняка является искажённым, поскольку он также пытается превратить субъективный процесс в объективную сущность, в резервуар мудрости. Однако смысл в том, что клиенты, научившиеся использовать процесс поиска, снова и снова обнаруживают, что думают о таких вещах, переживают такие чувства и приходят к таким открытиям, которые невозможно было предсказать сознательно до начала поиска.

Брэд начал час с разговора о своих сложностях по дороге на работу. С одной стороны, он хотел разработать «программу» того, с чем мы могли бы работать, а с другой — он знал, что время лучше использовать для обнаружения его подлинных забот в настоящий момент. Пока он говорил, он обнаружил, что думает о постоянных замечаниях и обвинениях своего отца, которые тот высказывал каждый раз, когда Брэд, будучи ребёнком, пытался что-либо сделать. Объясняя это любовью и желанием помочь, отец неявно сообщал идею, что Брэду нельзя доверять самостоятельное выполнение того, что ему следует делать. Брэд осознал, что повторяет один и тот же внутренний паттерн, и внезапно с потоком боли и слёз признал, что сейчас по-прежнему повторяет его с собственным сыном. Таким был скелет его часа работы. Потребовалось много таких поворотов, которые важным образом придали исследованию завершённость и породили надежду, что внутреннее видение Брэда проникнет во многие части его жизни, такие как отношения с подчинёнными на работе, с женой и друзьями.

Итак, Уолш говорит об «усилении веры в нашу внутреннюю мудрость и руководство», а позже отмечает: «По мере того как моё доверие к этому [внутреннему] источнику знания росло, я начал понимать смысл поговорки „ответы приходят изнутри“, а также осознавать, что опыт роста заключается в признании того, что мы уже знали. Это ощущение присутствия внутренней мудрости было по-настоящему прекрасным».

Принятие нашей божественной природы

По мере углубления этих чувств и осознавания возникло видение того, что я не могу называть иначе как божественной природой. Чувства и переживания не просто происходят — мы активно творим их, а затем живём в них и почти всегда теряем себя в них, забывая, кто их творец. Это величественное осознание напугало меня в терапии, и мне кажется, что я подавил и до сих пор в значительной степени продолжаю подавлять бóльшую его часть, поскольку его следствия без преувеличения умопомрачительны. В тех редких случаях, когда я действительно смотрю им в лицо, я испытываю страх от осознания нашей невероятной силы и нашего одиночества в ней. [Walsh, 1976, 108]

Для меня «Бог» — это слово, указывающее на нашу непостижимую субъективность, на невообразимый потенциал, скрытый в каждом из нас, на устремления к большей истине и яркости жизни, нарастающие внутри нас, на наше сострадание трагедии условий человеческого существования, на нашу гордость за неуничтожимое, но постоянно подвергающееся нападкам достоинство нашего существа и за многое другое; на ощущение загадки, в которой мы живём всегда, если действительно осознанны, а также на преданность исследованию этой загадки, представляющей собой сущность человеческого бытия.

В другом контексте [Bugental, 1976, ch. 8] я уже говорил о том, что мы, человеческие существа, черпаем своё ощущение божественного из глубочайших интуитивных догадок о чём-то высшем, сокрытом в наших глубинах. Конечно, это видение родилось из моего собственного внутреннего поиска, но его также поддерживают открытия людей, с которыми я совершал путешествие к трансцендентным уровням результатов терапии / роста.

Идеализированный образ и наша божественная природа

Это наблюдение о глубокой близости человеческого и божественного следует отличать от идеализированного, но отчуждённого образа «я», о котором я несколько раз говорил на предыдущих страницах. Оба эти понятия связаны с позитивными возможностями человеческого существа, но одно из них освещает жизнь, а другое — отягощает её. Идеализированный образ оказывает разрушительное воздействие на жизнь и уничтожает удовлетворённость, поскольку сопоставляет всё реальное с недостижимым стандартом. С другой стороны, осознание нашего божественного потенциала освещает нашу повседневную жизнь, заключая её в аспект вечного, как любил говорить Маслоу [Maslow, 1971].

Человек, который учится жить из центра, который открыт поиску осознавания, который полностью осознанно принимает то, что открывается ему в этом процессе, и который всем своим существом сохраняет веру, находится в контакте с потенциалом, намного превосходящим то, что обычно нам доступно. Некоторые сообщения о кажущихся чудесными событиях (например, [Castaneda, 1974; Ram Dass, 1974]) с большой вероятностью основаны на актуализации этих возможностей.

Рассказ клиента