Псионик

Я замер. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Ну, все… Мандец. Просто мандец… Что делать? Не могу же я, к примеру, убить полковника Романовского. Еще и не факт, что у меня это получится. Даже не считая последствий столь необдуманного поступка, очень сомневаюсь, будто спецы не придумали, как защитить главного особиста империи. Нет, конечно Корпорации скажут мне «спасибо». Особый отдел занимается не только поиском псиоников. Это — лишь один из видов их деятельности. В том числе особисты отслеживают любые движения, которые, по их мнению, могут принести вред государству. Даже чисто предположительно. Поэтому частенько под пристальное внимание Особого отдела попадают различные финансовые махинации Корпораций. Потому как у тех есть лишь одна цель — деньги. Конечно, никто из бенефициаров в здравом уме ничего плохого, реально плохого, не сделает. Но, к примеру, те же взятки чиновникам расцениваются Особым отделом, как преступление. А Корпорации всегда покупают себе определенное количество госслужащих. Это же неизбежно. Естественно, за убийство Ликвидатора, который всячески демонстрирует, что в интересах государства он не будет отталкиваться от статуса и положения, мне неофициально выпишут медаль. Может, даже орден. Но посмертно. Покушение на представителя Особого отдела, даже если он не при исполнении, в любом случае влечет за собой конкретное наказание. Тут даже псиоником быть не надо. Без способностей отправят на утилизацию. Мне, конечно, нравится, как красиво они заменили словосочетание «смертная казнь».

— Интересно…кто же ты… — Полковник изучал меня тяжёлым взглядом, но при этом я видел в нем самый настоящий интерес. Любопытство. — Возраст твой не старше шестнадцати. Однако, и не младше четырнадцати. Иначе, ты бы не смог стать сыном Костырева…Неплохо…очень неплохо…Столько скрываться… Ведь они, способности, у тебя проявились впервые где-то в районе семи — восьми лет. Всегда именно так происходит…Значит, ты умен. Хитер, я бы даже сказал…Или удивительно фартовый. Но это вряд ли. Дело не в фарте. На нем далеко ее уедешь.

Мы продолжали стоять каждый на своём месте. Полковник — рядом с кроватью, я — чуть ближе к двери. Честно говоря, совершенно не понимаю его поведения. Что он хочет? Какая-то нелепая игра сейчас происходит. В любом случае, я предпочитал пока молчать. И это вовсе не потому, что типа выдерживал паузу или создавал накал. Куда там, на фиг. Я просто не знаю, что мне делать. Реально не знаю. И мне до одури было страшно.

— А знаешь, что… — Романовский вдруг сделал шаг назад, в сторону окна. Прямо задом попятился. Потом еще один шаг. Пока чемодан, угол которого немного торчал из-под кровати, не оказался на одинаковом расстоянии от нас обоих. — Бери.

Полковник кивнул в сторону кровати. Я не двигался. Он издевается? Иди прикалывается? Как понимать его поведение?

— Бери, бери…Тебе нужны деньги. Знаешь, как я понял, что скорей всего дело в этом чемодане? Получил донос, что Эдуард Залесский принял очень приличную сумму денег за некоторые услуги, связанные с деятельностью Муниципалитета. Представляешь, какой гадкий у вас городок? Не успел я приехать, а мне уже посыпались письма. Грязь полилась рекой. И не только про Эдуарда. Хотя, заинтересовал меня только он. А тут, доне́льзя вовремя, приглашение на день рождения. Собственно говоря, за тем и явился. Ждал, пока Залесский нарадуется жизни, а потом хотел побеседовать с юристом, не имеющим права вмешиваться в ход муниципальной работы. И вдруг в темноте, по роковому стечению обстоятельств, появляется Никита Костырев. И все бы ничего, да? Ну, играет парень в прятки со своей подругой. Вот только… Одновременно в двух местах у нас сейчас сын Костырева наблюдается. Первого Никиту, настоящего, так понимаю, прямо в данную минуту «ведут» мои сотрудники. Потому как взятку Залесский получил по распоряжению отца Никиты. Не знаю, конечно, насколько серьезно вляпался топ-менеджер «Светлого пути», но приглядываем, так сказать, за всем семейством. Надо разобраться. И вдруг — та-дам! Я вижу второго Никиту. Прямо сейчас перед собой. К чему тебе это говорю… Когда затеваешь что-то серьезное, просчитывай все до мелочей. Это бесплатный совет тебе, парень. Но…Черт с ними, с деньгами, с Залесским… Забирай.

Полковник снова указал на чемоданчик. Я не дёрнулся. Стоял так же, не двигаясь. Все это время, пока Романовский разыгрывал передо мной какой-то нелепый спектакль, я пытался просчитать различные варианты отхода. Вариантов не было. Никаких.

— Если тебе нужны деньги, значит, ты хочешь уехать… Верно же? Ну, не стал бы человек со способностями так рисковать просто ради развлечений. А тратить все это богатство здесь — глупо. Значит, кое-кто решился на побег из «чу́дного» городишка. Понимаю… Сам родился в месте, очень похожем на это. Я дам тебе фору. Ровно двенадцать часов. А потом ты станешь объектом номер один для охоты.

И вот тут я не выдержал.

— Почему? — Голос мой, а точнее не совсем мой, звучал хрипло. Наверное, из-за нервного напряжения.