Читаем ПСС (избранное) полностью

С его стороны конфликт был национальный,

С противоположной стороны — бытовой.

И милиция тоже за антифашистов,

Они вспомнят битву под Курской дугой,

Поглядят на их смелые, честные лица

И отпустят с почетом в горы, домой.

Но пока еще обезврежены

Далеко не все провокаторы,

И волнуется площадь Манежная,

И твердят «Погром» комментаторы.

Вот они шагают — русские фашисты,

Стройными рядами навстречу судьбе.

Двоечники, троечники и хорошисты

Из 10-го «А» и 9-го «Б».

Многих из них в тюрьму посадят

За то, что они — фашистские сволочи,

На Манежной площади нагадили

И сломали китайскую силиконовую елочку.

Поздравляю с наступающим Новым годом!

И желаю трудящимся по мере сил,

Чтобы каждый был со своим народом,

Где его народ с другим народом стрелку забил.

Только помните, что мы очень нежные,

Мы подвластны резиновым пулям и острым ножам,

По весне расцветают наши трупы-подснежники

По большим затаившимся городам.

И когда наши тела расцветут над свалками

Теплым светло-розовым цветом,

Мимо них пролетит кавалькада джипов с мигалками,

Салютуя из золотых пистолетов.

<p>Новогоднее</p>

Страшен был год 2010-й от РХ,

Много знамений грозных было явленно на Руси.

Встал, например, судья на процессе по МБХ

И приговор обвинительный провозгласил.

Разрушал нам кризис свободный рынок,

Нас пожары жгли, нас, как будто зайцев,

Травили ядовитым болотным дымом,

Но никто не услышал призыв «Покайтесь!».

Куда нас только не били

Дубинками и плетьми.

Москва подавилась автомобилями,

Аэропорты – людьми.

Осиротела столица

Нашей великой страны.

Возникли новые лица,

Но как безнадежно бледны!

А народ всегда недовольный,

Снова встал нац.вопрос во весь рост

На Манежной площади школьники

Учинили таки Холокост.

Если взглянуть на действительность без розовых очков,

То удивишься, откуда она берет такую траву.

Хорошо хоть спецслужбы не дремлют и полковник Квачков

Не поведет своих арбалетчиков на Москву.

Зато Москву сковал какой-то подозрительный лед,

Превратив город в царство Снежной королевы,

И между машинами жмущийся пешеход

То направо упадет, то упадет налево.

Покрывшиеся разом

Коркою изо льда,

Деревья бьются как вазы

И рвут собой провода.

Дорогие односельчане,

Кричу как диктор в эфир,

Не разбейте случайно

Этот хрустальный мир.

Милые мои, пьяные, болезные,

Едущие на метро с корпоративов,

У наших ног разверзается бездна,

А мы прелюбодействуем без презервативов.

Всем желаю живыми остаться

Среди творящейся хуеты.

Чтобы не зарезали на бульваре кавказцы

И не расстреляли в магазине менты.

Недолго осталось, братцы,

Уже при дверях нас ждут

Не то результаты модернизации,

Не то, как минимум, Страшный суд.

<p>Философская лирика</p>

14 января 2011

Владимиру Тору

Вот и в Россию эпоха пришла

Равновесия нелицемерного,

Националистов пакуют 11-го числа,

Либералов — 31-го.

Этот практический дуализм

Имеет славный генезис,

Вспомним диалектический материализм —

Тезис и антитезис.

Пора, россиянин, чтоб ты выбирал

Сердцем горячим и чистым.

Ты за кого? За либералов?

Или за националистов?

Пора решаться — Инь или Янь?

Ормузд или Ариман?

Скорее на чью-нибудь сторону встань

И выходи на майдан.

И из Кремля в последний момент

Перед принятием мер

Либералов ободрит сам президент,

А националистов — премьер.

И если за либералов ты,

То тебя неизбежно

На Триумфальной примут менты,

А если нет, на Манежной.

А дальше в вечной борьбе и грозе

Осуществится синтез,

Примет радостно КПЗ

Либералов и националистов.

С изумлением смотрят на этот контент

Обычные граждане пьяненькие,

Составляющие основной контингент,

Заполняющий обезьянники.

Происходит обмен мнениями,

Функционируют университеты барачные.

Так количественные изменения

Переходят в злокачественные.

Странные слова, достигшие слуха,

Разлетятся в лагеря и колонии.

Так происходит саморазвитие Абсолютного Духа

И установление вселенской гармонии.

Кругом торжествует учение Гегеля,

И я призываю трудящихся срочно

Не держать его книги заместо мебели,

А конспектировать первоисточники!

Короче, сажать — не пересажать.

Лишь одна мысль будоражит сознание:

Как бы в результате всего этого, блядь,

Не произошло вдруг отрицание отрицания.

<p>Дресс-код</p>

20 января 2011

Жизнь бывает такое

Людям преподнесет,

Выйдешь вдруг из запоя,

А в России дресс-код.

Ходят девушки милые,

Скромный делая вид,

Их никто не насилует,

Ведь на них не стоит.

Отец Всеволод Чаплин

Хороводы ведет

Рядом с Анною Чапмен,

Приодетой в дресс-код.

Скачут серые зайки,

Славный выпал денек,

Президент с балалайкой

Скромно сел на пенек.

Он сидит на опушке,

Возрождает фольклор,

Распевая частушки

Про плывущий топор.

Нам затем это нужно,

И фольклор, и дресс-коды,

Чтоб усилилась дружба

Между разных народов.

А вдали тьма кромешная

Да казачий кордон,

И дресс-код не прошедшие

Волочкова с Гордон.

Они словно волчицы

На овец собрались

Сквозь дресс-код просочиться

И устроить стриптиз.

Вам придется, подружки,

Нарядиться в уродов,

Чтоб усилилась дружба

Между разных народов.

Чтоб не мучила зависть,

Кому не с кем ебаться,

Чтобы не возбуждались

Ни попы, ни кавказцы.

И тогда у нас, значит,

Будут сплошь хороводы

Вместо свадеб собачьих

И крысиных разводов.

Будет дружба соседей

Леса, поля и гор.

Плюс, как скажет Медведев,

Очень важен фольклор.

P. S.

Меня на торжество

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза