ПСС (избранное)

Скрывшись от пидарасов,

Я по полю с ружьишком

Шел, как будто Некрасов.

Шел я с верной двустволкою

Под Москвой в сентябре,

Вдруг волшебный град Сколково

Засиял на горе

Новым Иерусалимом

И небесным Нью-Йорком,

Перед ним я галимым

Ощутил себя орком.

Величаво-уютный,

Весь как будто хрустальный

И притом абсолютно

Экстерриториальный.

Прямо райские кущи,

Я б сказал, сеттльмент,

И туда не допущен

Ни бандит и ни мент.

Неплохой городишко

Посредине России.

По периметру вышки,

А на них часовые.

Он на нас, деградантов,

Воззирал сверху вниз,

Как сверкал из серванта

В моем детстве сервиз.

Там царят инновации,

Технологии нано,

А вокруг резервации,

А вокруг бантустаны.

Там сражаются с Кацами,

Правят модернизацией.

Здесь же люмпенизация

И деквалификация.

Интеллект отделился

От нечесаной Рашки.

Ах, зачем Солженицын

Написал про шарашки?

Там сейчас создается

Колоссальная база.

Выдает руководство

Там ученым заказы.

А вокруг ходят эти,

Без айподов, смартфонов

Неумытые дети

Мрачных спальных районов.

Чтоб вовлечь в инновации,

Надо грязную плоть

Этих сонных мерзавцев

Лет пятнадцать пороть.

Я в своей коротайке

Недостаточно поротый

Постоял, как Незнайка

Перед Солнечным городом.

И зачавкав по глине

В направлении деревни,

Я побрел по долине,

Но отнюдь не по Кремниевой.

Где заросшие мехом,

Чуя мясо сырое,

Одичавшие йеху

Поджидают элоев.

Москва. Сентябрь

29 сентября 2010

В понедельник — ясная погода,

А во вторник — пелена дождей.

Плакала московская природа

Над решеньем питерских вождей.

Прилетел во вторник из Китая

К нам гонец из-за лесов и гор,

При гонце том грамота крутая,

В грамоте жестокий приговор.

И узнала Пятая империя,

Просыпаясь возле теплых жен,

Что утратил мэр Москвы доверие

И теперь он будет отрешен.

Словно у завсклада бакалейного

Недостача обнаружилась перловки,

«Отрешен, в связи утратою доверия».

Не смогли найти другой формулировки.

Да и слово-то какое «отрешенье»,

Отлученье, отторженье от земли.

Что сказать вам, москвичи, в утешенье?

Что тут скажешь? Не уберегли.

Люди власти, отчего так злы вы?

Добивались жертвы вы невинной,

Напрочь игнорируя призывы

Патриарха, ламы и раввина.

Что им в детстве, бегавшим по Невскому,

Тихие усадьбы на Арбате,

Наплевать на пение Вишневской им,

На картины Шилова плевать им.

Принято решение позорное,

Совершилось действо окаянное,

Не прислушались ко мнению Кобзона

И ко мнению артиста Харатьяна.

Партия «Единая Рассея»,

Ты отныне партия измен.

Ведь не даром Боря Моисеев

Там какой-то знаменитый член.

Но на их измену мэр столичный

Дал совершенно правильный ответ.

Жалко, что не стал он жечь публично

Ставший бесполезным партбилет.

Москвичи! Несметные нас тыщи.

Почему же мы в защиту мэра

Как один на площадь все не вышли,

Ну, на Триумфальную, к примеру?

Но не вышли. Полная апатия.

Не постигли важности момента.

Потому что нету демократии,

Как писал наш мэр их президенту.

В результате, что же мы имеем

После страшной битвы, господа?

В выигрыше геи да евреи.

Но они ведь в выигрыше всегда.

Закрутилась карусель амбиций,

Замелькали радостные хари.

Кто спасет Генплан нашей столицы?

Кто Кремлю создаст депозитарий?

А пенсионерам, ветеранам

И рабочим людям будет хуже.

Не видать нам, кажется, Генплана

И надбавок к пенсии к тому же.

Ждет нас понижение зарплаты,

Памятников снос, раздел земли.

Что тут скажешь? Сами виноваты.

Не уберегли.

До свиданья, милая столица.

Купола, звонят колокола.

Остается плакать и молиться —

Не уберегла.

Мы сдались на милость победителя,

Отдали от города ключи.

Доброй же вам ночи, крепко спите,

Дорогие мои москвичи.

***

Евг. Лесину

Что сказать о жизни?

Что оказалась длинной

Много водки в ней было и мало кваса,

Но пока мне рот не забили глиной

Из него раздаваться будет лишь: "Жиды! Пидарасы!"

Шило на мыло

Как же все-таки братцы

Этот мир у нас тесен

Нам отставили Каца

Нам назначили Ресина.

***

Холуи норовят съебаться

От нон грата ставших персон

Но не сдали родного Каца

Марк Захаров, Резник, Кобзон...

Тризна (политическая)

01 октября 2010

Кто за водкой, кто за чайником —

Под нехитрые харчи

Вспоминать градоначальника

Соберутся москвичи.

Вспомнят люди его праздники,

Его ясные глаза,

Вспомнят стройки, вспомнят пасеки,

И покатится слеза.

Помянут автолюбители

МКАД и Третье кольцо.

Вспомнят храм Христа Спасителя,

Его скромное лицо.

Помянет интеллигенция

Его добрые дела,

Что при нем, как во Флоренции,

Жизнь культурная цвела.

В небеса вздымались статуи,

Длилось пиршество искусств.

Что имело результатами

Услажденье наших чувств.

Он доплачивал помногу

Ветеранам за свой счет,

Молодым была дорога,

Старикам здесь был почет.

Всевозможными диаспорами

Мэр столичный был любим,

Не делил людей по паспорту,

А смотрел он в души им.

Над Москвою флаги веяли,

Был родным здесь каждый гость,

Только отчего-то с геями

У Лужкова не срослось.

Позавидовали бесы

Благолепию у нас

И шакалам желтой прессы

Отдали команду «Фас!».

Ведра клеветы хулители

Вылили на кепку мэра.

Он предстал для телезрителей

Чем-то вроде Люцифера.

Говорил ведущий бойкий

Вслух ужасные слова:

Снес старинную застройку

Наш московский Голова.