ПСС. Том 01. Детство. Юношеские опыты

Дло происходило передъ экзаменами, за 5 дней до экзамена Уголовнаго права Профессора Шмерца [?], который, какъ то было извстно черезъ некоего студента — собаку, который составлялъ вопросы, былъ недоволенъ осанкою Володи, находя ее слишкомъ самостоятельною, и выражался такъ: «Я знать ничего не хочу; я сужу по репетиціямъ, а г-нъ Картилинъ [?] отозвался, что онъ не м[ожетъ] приготовить всхъ прочитанныхъ лекцій. Посмотримъ, онъ уменъ, я знаю, но и я тоже твердъ въ своемъ слов. Г-нъ К. еще молодъ, и ему нужно пробыть два года въ 3-емъ курс для узнанія основательне предмета».

Понятно, что Володя занимался этимъ предметомъ преимущественно передъ другими и неусыпно. Комната его была расписана по всмъ стнамъ Филоссофіями уголовнаго права и даже въ одномъ мст конспектъ смшанныхъ теорій доставалъ до потолка. Меблировка Володиной комнаты состояла изъ кресла на полозьяхъ, смло, какъ говорилъ Володя, кинутаго на середину комнаты. Вс находили, что это кресло, хотя и чрезвычайно пріятно въ немъ качаться, стоитъ не у мста, но Володя утверждалъ, что это такъ нужно, и что онъ, какъ хорошіе живописцы, не размазываетъ тщательно картины, a смло сажаетъ шишки. Онъ такъ выговаривалъ это слово «шишки» и, сжимая вс [73] пальцы правой руки, длалъ ими движеніе, какъ будто бросая что-нибудь съ отвращеніемъ, что вс слушавшіе его невольно убждались, что это кресло шишка и стоитъ прекрасно.

Заговоривъ о шишкахъ, я нахожу, что это темно для всхъ, кром членовъ нашего семйства [и] короткихъ знакомыхъ, и понять настоящее значеніе того, что я говорю, можетъ только человкъ, котораго я называю понимающимъ. Я общался вамъ растолковать то, что̀ я называю понимающими [и] непонимающими людьми. Нтъ удобне случая. Но приступая къ этому объясненію, я боюсь, что не съумю провести для васъ эту черту, которая въ моихъ глазахъ раздляетъ весь родъ человческій на два разряда. Ни одинъ изъ качественныхъ противуположныхъ эпитетовъ, приписываемыхъ людямъ, какъ-то, добрый, злой, глупый, умный, красивый, дурной, гордый, смиренный, я не умю прилагать къ людямъ: въ жизни моей я не встрчалъ ни злого, ни гордаго, ни добраго, ни умнаго человка. Въ смиреніи я всегда нахожу подавленное стремленіе гордости, въ умнйшей книг я нахожу глупость, въ разговор глупйшаго человка я нахожу умныя вщи и т. д. и т. д., но понимающій и не понимающій человкъ, это вщи такъ противуположныя, что никогда не могутъ слится одна съ другою, и ихъ легко различить. Пониманіемъ я называю ту способность, которая способствуетъ намъ понимать мгновенно т тонкости въ людскихъ отношеніяхъ, которыя не могутъ быть постигнуты умомъ. Пониманіе не есть умъ, потому что, хотя посредствомъ ума можно дойдти до сознанія тхъ же отношений, какія познаетъ пониманіе, но это сознаніе не будетъ мгновенно, и поэтому не будетъ имть приложенія. Отъ этаго очень много есть людей умнйшихъ, но не понимающихъ; одна способность нисколько не зависитъ отъ другой. —