ПСС. Том 01. Детство. Юношеские опыты

[74] Тактъ опять совсмъ другое дло. Тактъ есть умніе обращаться съ людьми, и хотя для этого умнія необходимо пониманіе отношеній людскихъ, но это пониманіе можетъ происходить отъ привычки, отъ хорошаго воспитанія, а чаще всего люди, такъ называемые съ тактомъ, основываютъ эту способность на хладнокровіи, на умніи владть собою и на медленности и осторожности во всхъ проявленіяхъ. Отъ этого бо́льшей частью люди съ тактомъ люди непонимающіе. Медленность и хладнокровность совершенно противуположны этой способности, основанной, напротивъ, на быстрот соображенія. Какая разница между человкомъ, который детъ съ визитомъ соболзнованія въ домъ, хозяева котораго сильно огорчены потерею какого нибудь родственника и говоритъ тамъ, почитая то своею обязанностью, пошлыя и избитыя фразы участія, и тмъ, который, предвидя въ этомъ визит много тяжелыхъ минуть, не детъ вовсе? Какая разница между человкомъ, который съ перваго взгляда на другаго человка говоритъ вамъ: «это порядочный человкъ», и тмъ, который парикмахера принимаетъ за артиста? Какая разница между тмъ человкомъ, который, когда кончился анекдотъ, спрашиваетъ васъ: «ну, а потомъ?» не понимая, какъ грубъ этотъ вопросъ, и тмъ, который, когда вы только начинаете разсказывать, оцнилъ уже вашъ разсказъ и никогда не спроситъ этаго? Разница между человкомъ понимающимъ и непонимающимъ. Самыя пріятныя отношенія съ людьми понимающими. Есть много понятій, для которыхъ не достаетъ словъ ни на какомъ язык. Эти то понятiя могутъ передаваться и восприниматься только посредством пониманiя. Чтобы передать такого рода понятіе, для котораго нтъ выражения, один из собсдников говоритъ другому одинъ изъ признаковъ этаго понятія или выражаетъ его фигурно; другой [75] по этому признаку или фигур, a боле по предшествующему разговору и выраженiю губъ и глазъ понимаетъ, что первый хочетъ выразить, и, что бы еще боле объяснить понятіе и вмст съ тмъ показать, что оно для него понятно, говоритъ другой характеристическій признакъ. Это средство распространяетъ кругъ разговора и притомъ доставляетъ большое наслажденіе. Когда люди привыкли одинъ къ другому, то игра эта идетъ съ необыкновенною быстротою, и чмъ быстре, тмъ пріятне, какъ игра въ мячь. Въ нашемъ семейств пониманіе весьма развито, и сначала я полагалъ, что оно произошло отъ одинаковаго воспитанія, оттого что каждому изъ насъ вся жизнь другаго извстна до мельчайшихъ подробностей, однимъ словомъ, что оно происходило отъ сродства въ мысляхъ, такъ же, какъ и можетъ существовать независимо отъ способности пониманія во всякихъ кружкахъ, но сталкиваясь съ различными людьми, я убдился окончательно, что, несмотря на чрезвычайную разницу въ прошедшемъ съ многими людьми, нкоторые сейчасъ понимали, другіе, какъ ни часто я съ ними сходился, всегда оставались непонимающими, и что рзкая черта эта между всми людьми существуетъ, хотя и съ подраздленіемъ: на людей, понимающихъ всегда и везд, и на людей, понимающихъ въ извстномъ кружк и вслдствіе извстныхъ обстоятельствъ. Я привелъ примръ шишки. Шишка называлась у насъ такая вщь, которая поставлена не у мста, съ претензіею на laisser aller.[95] — Видите, какъ много словъ въ описаніи понятія, которымъ выражалось шишка и значило гораздо больше. Такъ, шишка говорилось о извстномъ способ завязывать галстукъ; даже въ разговор, въ лекціяхъ профессоровъ нкоторыя отступленія назывались шишка. Много было у насъ такихъ понятій, выраженныхъ странно, много типовъ. Напримръ, въ то время, какъ перестали носить штрипки, со стрипками выражало очень много: [76] галстукъ «со стрипками», прическа «со стрипками», даже разговоръ и манера танцовать «со стрипками» были для насъ вщами очень ясными. Продолжаю. Меблировка комнаты состояла изъ этаго кресла на полозьяхъ, дивана, который очень искусно превращался къ вечеру въ кровать и къ утру опять приходилъ въ первобытное положеніе, ломбернаго стола, который всегда былъ раскрытъ, и на которомъ лежали книги, тетради, пенковая трубка, изъ которой никто не курилъ и, такъ называемая, [изюм]ная чернильница съ подсвчникомъ въ середине. (Одинъ разъ, разспрашивая Володю объ одномъ молодомъ человк, юнкер, нашемъ родственник, я сказалъ ему, не удовлетворяясь его ответами: «да ты дай мн о немъ понятіе. Что онъ глупъ былъ?» — «Нтъ, онъ еще молоденькой мальчикъ былъ, ни глупъ, ни уменъ, такъ себ, но, знаешь, въ такомъ возрасте, въ которомъ всегда бываютъ смешны молодые люди. У него была губительная слабость, отъ которой, я всегда уврялъ его, онъ разстроитъ и желудокъ и обстоятельства, это изюмъ покупать.» — «Какъ изюмъ? спросилъ я. «Ну да какъ изюмъ? Какъ есть деньги, ужъ онъ не можетъ выдержать, посылаетъ въ лавочку покупать изюмъ, не изюмъ, такъ пряники, а не пряники, такъ саблю или тёрку какую нибудь купитъ.») Съ тхъ поръ изюмомъ называется у насъ всякая такого рода покупка, которая покупается, не потому что ее нужно, а такъ. Володя признавался, что чернильница эта была куплена въ изюмныя времена, да и видъ она имла изюмный.