ПСС. Том 05. Произведения, 1856-1859 гг.

— А вотъ и Зина. Ты меня извини. Мы должны быть у Елены Павловны нынче. А мы говорили о твоемъ cousin Иларіон… — обратился онъ къ жен, которая въ томъ незамтно изящномъ убор, котораго тайна извстна только высшему свту, тихо вошла въ комнату.

— Ежели вы его не вытащите изъ его берлоги, — сказалъ Г[енералъ]-А[дъютантъ], обращаясь къ жен пріятеля, — никто этаго не сдлаетъ.

— Да, очень жалко его, — сказала она.

И вс трое вышли.

Князь Иларіонъ Васильичъ былъ старый, скоре старющій холостякъ. Блаженъ кто….. и постепенно жизни холодъ съ годами вытерпть умлъ!..

Кто изъ людей, дожившій до 40 лтъ — (из людей жившихъ и любившихъ) не испыталъ на себ всей глубины значенія этаго стиха:>

Блаженъ, кто съ молоду былъ молодъ,

…………………………………………………………
Кто постепенно жизни холодъ

—

* IV ЗАПИСКИ МУЖА

Вотъ я опять одинъ и одинъ тамъ, гд я былъ и молодъ и дитя, и гд я былъ глупъ и гадокъ, и хорошъ и несчастливъ, и гд я былъ счастливъ, гд я жилъ, истинно жилъ разъ въ жизни въ продолженіи 20-ти дней. И эти [20] дней какъ солнце одни горятъ передо мной и жгутъ еще мое себялюбивое подлое сердце огнемъ воспоминаній. Теперь Богъ знаетъ что я такое, и что я длаю, и зачмъ все тоже вокругъ меня, и время все также бжитъ около меня, не унося меня съ собой, не двигая даже. Оно бжитъ, а я стою — и не стою, а подло, лниво, безцльно валяюсь посреди все той же вн

шней жизни, безъ силъ, безъ надеждъ, безъ желаній, съ однимъ ужаснымъ знаніемъ — съ знаніемъ себя, своей слабости, изтасканности и неизцлимой холодности. Я себ не милъ нисколько, ни съ какой стороны, не дорогъ я, и я не ненавистенъ себ, я хуже всего этаго, я неинтересенъ для себя, я скученъ, я впередъ знаю все, что я сдлаю, и все, что я сдлаю, будетъ пошло, старо, невесело. Пробовалъ я и вырваться изъ этаго стараго, пыльнаго, затхлаго, гніющаго, заколдованнаго круга себя, въ которомъ мн[174] суждено вертться, но все, чтобы я не сдлалъ самаго необычайнаго, все это тотчасъ же получало мой собственный исключительный цвтъ, образъ и запахъ. Только я могъ это и такъ сдлать. Все тоже, все тоже. Ежели бы я застрлился или повсился, о чемъ я думаю иногда также здраво, какъ о томъ, не похать ли въ городъ, и это бы я сд

лалъ не такъ, какъ солдатъ, повсившійся прошлаго года въ замк,[175] а только такъ, какъ мн свойственно, — старо, пошло, затхло и невесело. —

Нтъ, не уйти отъ себя и отъ своего прошедшаго!

Не для человка свобода. Каждая секунда, которую я проживаю, противъ воли проживаю, заковываетъ будущее. А ужъ остается меньше жизни впереди, чмъ сзади. Все будущее не мое уже. Так склонись, покорствуй и неси цпи, которыя ты самъ сковалъ себ. Да, легко сказать, а ежели бы у меня оставалось только два мгновенія жизни, я бы и ихъ употребилъ на то, чтобы мучительно биться съ этимъ прошедшимъ, и пытался бы вырваться на свтъ и свободу и хоть разъ свободно и независимо дыхнуть чистымъ воздухомъ и взглянуть на неомраченный, не сжатый, неоклеветанный, а великой, ясной и прелестной міръ Божій. —

Правда, я не имю еще права жаловаться и плакать, у меня были[176] дв недли свободы, и теперь бываютъ при воспоминаніи о моей жизни минуты восторга, когда я свободенъ, другіе не выходятъ изъ вчнаго рабства. —

Жизнь моя отжита, ежели то жизнь, т 33 года, которые я былъ, мн

длать нечего; я навки закованъ въ мір дйствительномъ; остается одинъ міръ моральной, въ которомъ я могу быть свободенъ. Хочу, пользуясь тми минутами восторга, въ которыхъ я свободенъ, разсказывать исторію моей жизни и т событія, самыя простыя и обыкновенныя событія, которыя довели меня до моего настоящаго положенія. —

I.

Съ тхъ поръ, какъ себя помню, какіе были мои первые идеалы? Чего я желалъ? Чмъ я гордился? Богатство и власть были мои идеалы, ихъ я желалъ и ими гордился. Помню, мн было 3 года, отецъ отдавалъ приказанья въ кабинет, въ то время какъ вс мы, мать, тетка я и сестра, сидли за чаемъ въ гостинной.

—

* V [ОТРЫВОК БЕЗ ЗАГЛАВИЯ.]