ПСС, Том 1

Дети в красных фесочках, играли".

- Милый сын! Не дети: чертенята.

- Мать, молчи. Я чахну от печали.

В воскресенье, после литургии.

После полдня, к мужу подходила

Статная нарядная хозяйка,

Ласково за стол его просила.

Он сидел под солнцем, непокрытый,

Черный от загара и небритый,

Тер полою красного жупана

По горячей стали ятагана.

- Господин! Что вижу? Ты - в работе,

Двор не прибран, куры на омете,

Ослик бродит, кактус обгрызает,

Ян все утро с крыши не слезает.

Господин мой! Чем ты недоволен?

Ты ль не счастлив, не богат, не волен?

- Был, жена, я в пытке и на дыбе,

Восемь лет из плена видел воду,

Белый парус в светлых искрах зыби,

Голубые горы - и свободу ...

- Господин! Свободу? Из темницы?

- Замолчи. Пират вольнее птицы.

В воскресенье Божье, на закате

Было пусто в темной старой хате".

Кто добром разбойника помянет?

Как-то он на Страшный суд предстанет?

1906-1910

В ПЕРВЫЙ РАЗ

Ночью лампа на окне стояла,

Свет бросала в черный мокрый сад:

Желтую лесовку озаряла

И цветник, расцветший в листопад.

Нянька у окна, на табурете,

Штопала чулочки ... Перед сном,

Раздеваясь, поглядели дети

На листву и мальвы под окном.

И пока дремали, забывались,

Думали о чем-то -в первый раз:

Сказкой нерассказанной казались

Дом, и сад, и этот поздний час.

Дом был стар, как терем у Кощея,

Расцветала пестрядь у стекла,

И на свет глядела ночь, чернея...

Но зачем ты, нянька, не спала!

1906-1910

ПРИ ДОРОГЕ

Окно по ночам голубое,

Да ветхо и криво оно:

Сквозь стекла расплющенный месяц

Как тусклое блещет пятно.

Дед рано ложится, а внучке

Неволя: лежи и не спи

Да думай от скуки. А долги

Осенние ночи в степи!

Вчера чумаки проходили

По шляху под хатой. Была

Морозная полночь. Блестели

Колеса, рога у вола.

Тянулась арба за арбою,

И месяц глядел как живой

На шлях, на шагавшие тени,

На борозды с мерзлой ботвой...

У Каспия тони, там хватит

Работы на всех -и давно

Ушла бы туда с чумаками,

Да мило кривое окно.

28. I.11.

Гелуан (под Каиром)

* * *

Океан под ясною луной,

Теплой и высокой, бледнолицей,

Льется гладкой, медленной волной,

Озаряясь жаркою зарницей.

Всходят горы облачных громад:

Гавриил, кадя небесным Силам,

В темном фимиаме царских врат

Блещет огнедышащим кадилом.

Индийский океан

25.II.11

* * *

Мелькают дали, черные, слепые,

Мелькает океана мертвый лик:

Бог разверзает бездны голубые,

Но лишь на краткий миг.

«Да будет свет!» Но гаснет свет, и сонный

Тяжелый гул растет вослед за ним:

Бог, в довременный хаос погруженный,

Мрак сотрясает ропотом своим.

26.II.11

НОЧЛЕГ

Мир -лес, ночной приют птицы.

Брамины

В вечерний час тепло во мраке леса,

И в теплых водах меркнет свет зари.

Пади во мрак зеленого навеса -

И, приютясь, замри.

А ранним утром, белым и росистым,

Взмахни крылом, среди листвы шурша,

И растворись, исчезни в небе чистом -

Вернись на родину, душа!

Индийский океан, II.11.

ЗОВ

Как старым морякам, живущим на покое.

Все снится по ночам пространство голубое

И сети зыбких вант,- как верят моряки.

Что их моря зовут в часы ночной тоски,

Так кличут и меня мои воспоминанья:

На новые пути, на новые скитанья

Велят они вставать -в те страны, в те моря,

Где только бы тогда я кинул якоря,

Когда б заветную увидел Атлантиду.

В родные гавани вовеки я не вниду,

Но знаю, что и мне, в предсмертных снах моих,

Все будет сниться сеть канатов смоляных

Над бездной голубой, над зыбью океана:

Да чутко встану я на голос Капитана!

8. VII.11

СОЛНЕЧНЫЕ ЧАСЫ

Те часики с эмалью, что впотьмах

Бежали так легко и торопливо,

Давным-давно умолкли. И крапива

Растет в саду на мусорных холмах.

Тот маятник лучистый, что спесиво

Соразмерял с футляром свой размах,

Лежит в пыли чердачного архива.

И склеп хранит уж безыменный прах.

Но мы служили праведно и свято.

В полночный час нас звезды серебрят,

Днем солнце озлащает -до заката.

Позеленел наш медный циферблат.

Но стрелку нашу в диске циферблата

Ведет сам Бог. Со всей вселенной в лад.

1906-1911

ИСТОЧНИК ЗВЕЗДЫ

Сирийский апокриф

В ночь рождения Исы,

Святого, любимого Богом,

От востока к закату

Звезда уводила волхвов.

В ночь рождения Исы

По горным тропам и дорогам

Шли волхвы караваном

На таинственный зов.

Камнем крови, рубином

Горела звезда перед ними,

Протекала, склонялась -

И стала, служенье свершив:

За долиной, на склоне -

Шатры и огни в Рефаиме,

А в долине - источник

Под ветвями олив.

И волхвы, славословя,

Склонились пред теми огнями

И сказали. «Мы видим

Святого селенья огни».

И верблюды припали

К холодной воде меж камнями:

След копыт и доныне

Там, где пили они.

А звезда покатилась

И пала в источник чудесный:

Кто достоин -кто видит

В источнике темном звезду?

Только чистые девы,

Невесты с душой неневестной,

Обрученные Богу,

Но и то -раз в году.

1906-1911

МАТЕРИ

Я помню спальню и лампадку,

Игрушки, теплую кроватку

И милый, кроткий голос твой:

«Ангел-хранитель над тобой!))

Бывало, раздевает няня

И полушепотом бранит,

А сладкий сон, глаза туманя,

К ее плечу меня клонит.

Ты перекрестишь, поцелуешь,

Напомнишь мне, что он со мной,

И верой в счастье очаруешь...