Стыдились бы вы! Вы седой, а вас, как мальчишку, обманывают и смеются над вами. Жалеете для сына какие-нибудь 300 рублей для его общественного положения, а самих вас, как дурака, проводят на тысячи.
Леонид Федорович.
Да ты, Annette, успокойся.
1-й
.Мы только в получении суммы, значит…
3-й
Отпусти ты нас, ради Христа!
Барыня.
Погодите, погодите.
Те же, Григорий и Таня.
Ты была вчера вечером во время сеанса в маленькой гостиной?
Григорий.
Да уж нечего вилять, когда я сам видел…
Барыня.
Говори, была? Я знаю всё, признавайся. Я тебе ничего не сделаю. Мне только хочется уличить вот его
Таня.
Я не знаю, что и отвечать. Одно, что нельзя ли меня домой отпустить?
Вот видите, вас дурачат.
Таня.
Отпустите меня, Анна Павловна!
Барыня.
Нет, милая! Ты ведь, может быть, убытку сделала на несколько тысяч. Продали землю, которую не надо было продавать.
Таня.
Отпустите меня, Анна Павловна.
Барыня.
Нет, ты ответишь. Плутовать нельзя. К мировому судье подам.
Отпустите ее, мама. А коли вы хотите ее судить, то и меня вместе с ней, — я с ней вместе вчера всё делала.
Барыня.
Ну, да уж когда ты, то кроме самого гадкого ничего и быть не могло.
Те же и Профессор.
Здравствуйте, Анна Павловна! Здравствуйте, барышня! А я вам несу, Леонид Федорович, отчет о 13-м съезде спиритуалистов в Чикаго. Удивительная речь Шмита.
Леонид Федорович.
А, очень интересно!
Барыня.
Я вам гораздо интереснее расскажу. Оказывается, что и вас и мужа дурачила эта девчонка. Бетси на себя говорит, но это чтоб дразнить меня; а дурачила вас безграмотная девчонка, а вы верите! Вчера никаких ваших медиумических явлений не было, а это она
Как, то есть?
Барыня.
Да так, что она в темноте и на гитаре играла, и мужа по голове била, и все глупости ваши делала, и сейчас призналась.
Так что же это доказывает?
Барыня.
Доказывает, что ваш медиумизм — вздор! Вот что доказывает.
Профессор.
Оттого, что эта девушка хотела обманывать, от этого медиумизм — вздор, как вы изволите выражаться?
Барыня.
Опять лекция!..
Вы говорите, Анна Павловна, что эта девушка, может быть, и эта милая барышня что-то делали; но свет, который мы все видели, а в первом случае понижение, а во втором — повышение температуры, а волнение и вибрирование Гросмана, — что же, это тоже делала эта девушка? А это факты, факты, Анна Павловна! Нет, Анна Павловна, есть вещи, которые надо исследовать и вполне понимать, чтобы говорить о них, вещи слитком серьезные, слишком серьезные…
Леонид Федорович.
А дитя, которое ясно видела Марья Васильевна! Да и я видел… Это не могла же сделать эта девушка.
Барыня.
Вы думаете, что вы умны, а вы — дурак!
Леонид Федорович.
Ну, я уйду. Алексей Владимирович, пойдемте ко мне.
Да, как еще мы далеки от Европы!
Обманули его как дурака, а он ничего не видит.
Яков.
На много ли персон прикажете накрывать?
Барыня.
На много ли?.. Федор Иваныч! принять от него серебро! Вон сейчас! От него всё. Этот человек меня в гроб сведет. Вчера чуть-чуть не заморил собачку, которая ничего ему не сделала. Мало ему этого, он же зараженных мужиков вчера в кухню завел, и опять они здесь. От него всё! Вон, сейчас вон! Расчет, расчет!
2-й
.Да что же, коли он скверный мужик, так и держать его нечего, а давай расчет, вот и всё.
Да смотрите: у этого сыпь на носу, сыпь! Он больной, он резервуар заразы!! Ведь я вчера говорила, чтобы их не пускать, и вот они опять тут. Гоните их вон!
Федор Иваныч.
Что же, не прикажете деньги принять?
Барыня.