ПСС. Том 34. Произведения, 1900-1903

ЯВЛЕНИЕ IV

. Входит грязный, опустившийся .

(обращается к Лизе и Каренину).

Лиза, Лизавета Андреевна, Викто̀р. Я не виноват. Я хотел сделать лучше. А если виноват... Простите, простите... (Кланяется им в ноги.)

.

Прошу вас отвечать на вопросы.

.

Спрашивайте.

.

Ваше имя?

Федя.

Ведь вы знаете.

.

Прошу вас отвечать.

Федя.

Ну, Федор Протасов.

следователь.

Ваше звание, года, вера?

(молчит).

Как вам не совестно спрашивать эти глупости? Спрашивайте, что нужно, а не пустяки.

.

Я прошу вас быть осторожнее в ваших выражениях и отвечать на мои вопросы.

Федя.

Ну, коли не совестно, извольте. Звание — кандидат, года — 40, веры — православной. Ну-с, дальше?

.

Было ли известно господину Каренину и вашей жене, что вы живы, когда вы оставили свою одежду на берегу реки и сами скрылись?

Федя.

Наверно нет. Я хотел точно убить себя, но потом... Ну, да это не нужно рассказывать. Дело в том, что они ничего не знали.

.

Как же вы полицейскому чиновнику показывали [по-]другому?

.

Какому полицейскому чиновнику? А, это когда он ко мне пришел в Ржанов дом? Я был пьян и врал ему, что — не помню. Всё это вздор. Теперь я не пьян и говорю всю правду. Они ничего не знали. Они верили, что меня нет. И я рад был этому. И это бы так и осталось, если б не негодяй Артемьев. И если кто виноват, то я один.

.

Я понимаю, что вы хотите быть великодушны, но закон требует истины. Почему вам посланы были деньги?

Федя молчит.

.

Вы получали через Симоно[ва] посылаемые вам в Саратов деньги?

Федя молчит.

.

Почему же вы не отвечаете? В протоколе будет записано, что на эти вопросы обвиняемый не отвечал, и это может очень повредить и вам и им. Так как же?

(молчит и потом).

Ах, господин следователь, как вам не стыдно. Ну, что вы лезете в чужую жизнь? Рады, что имеете власть и, чтоб показать ее, мучаете не физически, а нравственно людей, которые в тысячи раз лучше вас.

.

Прошу вас...

Федя.

Нечего просить. Я скажу всё, что думаю. (Письмоводителю.) А вы пишите. По крайней мере, в первый раз будут в протоколе разумные человеческие речи. (Возвышает голос.) Живут три человека: я, он, она. Между ними сложные отношения, борьба добра со злом, такая духовная борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известным положением, которое всё развязывает. Все успокоены. Они счастливы — любят память обо мне. Я в своем падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я, негодный, ушел из жизни, чтобы не мешать тем, кто полон жизни и хороши. И мы все живем. Вдруг является негодяй, шантажист, который требует от меня участия в шантаже. Я прогоняю его. Он идет к вам, к борцу за правосудие, к охранителю нравственности. И вы, получая 20 числа по двугривенному за пакость, надеваете мундир и с легким духом куражитесь над ними, над людьми, которых вы мизинца не стоите, которые вас к себе в переднюю не пустят. Но вы добрались и рады...

.

Я вас выведу.

.

Я не боюсь никого, потому что я труп и со мной ничего не сделаете; нет того положения, которое было бы хуже моего. Ну и ведите.

Каренин.

Мы можем уйти?

.

Сейчас, подписать протокол.

Федя.

И как бы смешны вы были, если бы не были так гадки.

.

Уведите его. Я арестую вас.

(к Каренину и Лизе).

Так простите.

(подходит и подает руку).

Так, видно, должно было быть.

Лиза проходит, Федя низко кланяется.

Занавес .

КАРТИНА 2-я

Коридор в здании окружного суда. На заднем плане стеклянная дверь, у которой стоит . Правее другая дверь, в которую вводят подсудимых. К первой двери подходит , оборванный, хочет пройти.

ЯВЛЕНИЕ I

.

Курьер.

Куда? Нельзя. Вишь лезет.

.

Отчего нельзя? Закон гласит: заседания публичны.

Раздаются аплодисменты.

Курьер.

А вот нельзя, да и всё. Не велено.

.

Невежа. Не знаешь, с кем говоришь.

Выходит молодой адвокат во фраке.

ЯВЛЕНИЕ II

.

.

Что вы, по делу?

.

Нет, я публика. А вот невежда, цербер. Не пускает.

.

Да ведь здесь не для публики?

.

Знаю. Там не пускают. Меня-то можно пустить.

.

Погодите, перерыв будет сейчас. (Хочет уходить, встречает князя Абрезкова.)

ЯВЛЕНИЕ III

.

.

Позвольте узнать, в каком положении дело?

.

Речи адвокатов. Петрушин говорит.

Опять аплодисменты.

.

Что же, как подсудимые несут свое положение?

.

С большим достоинством, особенно Каренин и Лизавета Андреевна. Не их судят, а они судят общество. Это чувствуется. На эту тему и говорит Петрушин.

.

Ну, а Протасов?

.