ПСС. Том 47. Дневники и записные книжки, 1854-1857

Разстроенный неудачами, гадостями въ дѣлѣ хозяйства, молодой помѣщикъ идетъ безъ цѣли бродить по лѣсу. День прелестный. Вдругъ слышитъ, хруститъ въ кустѣ и бѣлѣется. Кто тамъ? молчатъ. Онъ открылъ кустъ, тамъ крест[ьянская] прелестная дѣвушка, со слезами отъ страха на глазахъ, стоитъ не двигается и пробуетъ улыбаться. М[олодой] п[омѣщикъ] невольно хочетъ подойти, дѣв[ушка] бѣжитъ. Куда? Чего боишься? Онъ бѣжитъ за ней какъ будто съ досадой: все равно поймаю. Онъ поймалъ ее.

Измѣна необыкновенно интересуетъ всѣхъ Поляковъ, даже и вѣрныхъ. Какъ будто для того, чтобы знать: какъ это дѣлается, въ случаѣ, ежели бы я захотѣлъ.

Т[етинька] имѣетъ привычку перебирать пальцами мѣрно и вмѣстѣ чуть слышнымъ внутреннимъ голосомъ также мѣрно говорить: э-те! э-те! И этотъ жестъ почему то ужасно добродушенъ и какъ бы доказываетъ невозмутимое спокойствіе совѣсти. Вчера она говорила мнѣ про то, что мужики жаловались на барина et on les a rossé э-те-э-те. —

Я всегда не хотѣлъ волочиться при мысли, что придетъ другой и отобьетъ. Напрасно я боялся. Другой разъ я буду другой. А для успѣха надо безъ мысли о будущемъ давать ходъ своему чувству. — Одна изъ лучшихъ чертъ деревенской жизни есть малое вліяніе, к[оторое] имѣютъ деньги, есть мука, сѣно, но деньги вздоръ. Приходятъ иногда въ голову сравненія къ397 мыслямъ, к[оторыя] я еще опредѣлить не умѣю. Такъ бабки, не имѣя никакой въ себѣ цѣнности, по условію имѣютъ интересъ и какъ бы положительныя отношенія къ деньгамъ. — Народъ смотритъ на молебствіе, какъ на средство пустить воду съ неба, будто кранъ отвернуть. —

Значитъ допускать и презирать его.398

Нат[алья] Пет[ровна], разсказывая про ревнивый гнѣвъ глупаго Г[имбута], говорила: какже бѣлый, пребѣлый, слюни бьютъ, губа трясется, кулаками махаетъ, глаза слюдвенные [?]. Мужикъ Ѳедоръ Аксеновъ набралъ какихъ то бумагъ и самъ убѣдился, что эти бумаги — вольная всѣмъ мужикамъ. — Старушечій жестъ какъ будто вывихнутой въ локтѣ внутрь рукой, отъ груди въ сторону. Славное слово, выражающее, путаницу — сумбуръ.

Мужикъ ослѣпъ отъ натуги, какъ лошадь. Ему 25 лѣтъ. Онъ нашелъ въ городѣ399 работу вертѣть колесо на машинѣ. — Бываютъ особенно между купцами такія. Тонкой, хорошо сложенной, но какъ то развинченной, съ мрачнымъ взглядомъ, желаетъ говорить краснорѣчиво и съ мрачной рѣшительностью говоритъ вздоръ ужасный. —

Текерей до того объективенъ, что его лица съ страшно умной ироніей защищаютъ свои ложные, другъ другу противоположные взгляды. — Жена боится грозы. Они молодые. Мужъ ведетъ ее гулять, а черная туча нависла. Она прячется ему подъ шинель, смѣется и плачетъ. —

Всѣ мы ждемъ чего то отъ жизни, — переворота, иногда полагая его въ новомъ платьѣ, говоря: вотъ тогда пойдетъ все иначе. Женюсь, и тогда все другое. И умрешь, не дождешься. — Мужъ съ женой обѣщали другъ другу никогда ни про кого не говорить дурно, молиться вмѣстѣ Богу и каждый день другъ другу исповѣдоваться во всемъ, въ чемъ они могутъ упрекнуть себя.

Вѣтрено, на берегу стоишь, смотришь на волны, а подъ ногами плотъ точно вздыхаетъ, колеблется. Въ Іюлѣ, въ жаръ, стручки акацій трескаются.

Есть 3 рода любви: 1) находящая наслажденіе въ самоотверженіи, хотя бы оно было вредно для любимаго, 2) наход[ящая] наслаж[деніе] въ изяществѣ выраженія, П[елагея] И[льинична], и 3) въ дѣятельности. — Когда про помѣщика говорятъ, что онъ добръ — отецъ для крестьянъ, вѣрно забубенная голова и не живетъ въ имѣньи. Крутая спина — признакъ страстности.

Вечеръ ясный, пахнетъ вонью пруда, одна баба моетъ бѣлье, галки на балконѣ убираются на ночлегъ, одна баба моетъ, мужикъ на сохѣ ѣдетъ мимо. Когда молодъ,400 встрѣчая въ жизни прелестныя лица и вещи, думаешь:401 нечего обращать особенное вниман[іе], еще не разъ и лучше встрѣчу, а проживешь всю жизнь и не402 встрѣт[ишь] больше. Т[етушка] [Пелагея] И[льинична], пріѣхавъ ко мнѣ, удержала отъ монашества только черную повязку и низкіе поклоны, и ей страшно, что вдругъ не останется между ей и нами никакой разницы; a всѣ неуда[чи] жизни, всѣ ошибки, оправдываются и объясняются для нея этимъ будто бы отреченіемъ отъ свѣта. — Часто я мечталъ о жизни земледѣльческой, вѣчный трудъ, вѣчная природа, и почему-то грубое сладострастіе примѣшивалось всегда къ этимъ мечтамъ: толстая баба съ заскарузлыми руками и крѣпкими грудями, тоже съ голыми ногами, всегда передо мной работаетъ. —

Наибольшая заслуга въ жизни передъ Богомъ и разумомъ — сдѣлать какъ можно больше пользы и какъ можно меньше вреда своему ближнему. Дѣйствуя въ малой сферѣ, скорѣе можно достигнуть этой заслуги. Сидишь въ комнатѣ, чѣмъ нибудь занятъ, вдругъ нечаянно взглянешь въ окно — квадратъ темно-лилово-зеленоватой листвы аллеи — и солнце садится, воздухъ колеблется. —