ПСС. Том 53. Дневники и записные книжки, 1895-1899 гг.

18) Игры, карты, тенис, скачки заманчивы, п[отому] ч[то] они выдуманы для blasés.^[197] Недаром мудрые учителя запрещали их. Игры искусственные развращают. Они нужны blasés, а простым рабочим людям достаточны самые простые, без приготовлений.

19) Только тогда и выработаешь истинную любовь, когда придется противодействовать обиде: побороть обиду любовью, полюбить врага.

20) Желают, волнуются, страдают только из-за пустяков или из-за дурного. Хорошее совершается без волнений. От того и слово сердце значит злость.

Сегодня 2 Окт. 1899. Я. П. Всё нездоров. Не страдаю, но чувствую постоянную угрозу. Нравственно лучше — больше помню Бога в себе и смерть. Кажется, выбился из трудного места Воскр[есения]. Андрюша поразительно переменился к лучшему. Может ухудшится, но уж это б[ыло] и оставит следы. Кол[ичка] уехал. С[оня] приехала — нездорова. Продолжаю выписывать из зап[исной] книжки.

<1) Записано так: пространство вытекает из сознания пределов, из сознания своей отдельности: я — один, а в мире такие же в пределах существа — 2, 3, 4... ∞. Существа эти могут поместиться только в пространстве. Из сознания пределов вытекает и время... Нехорошо.> Всё это вновь передумывал и могу выразить так:

Отдельность, не всеобъемлемость нашего я выражается в том, что мы признаем собою часть движущейся материи: часть материи, кот[орую] мы признаем собою, дает нам понятие пространства; часть движения, к[оторое] мы признаем собою, дает нам понятие времени. Или иначе. Представить себе часть материи мы не можем иначе, как в пространстве; представить себе часть движения мы не можем иначе, как во времени. Пространство вытекает из невозможности представить себе два или много предметов вне времени. Время вытекает из невозможности представить себе два, много предметов вне пространства. Пространство есть возможность представить себе два, много предметов в одно и то же время, время есть возможность представить себе два, много предметов в одном и том же пространстве (один выйдет, другой войдет).

Разделение не могло бы быть в одном пространстве вне времени. Если бы не б[ыло] времени (движения), все предметы в пространстве были бы неподвижны и составляли бы не много предметов, а одно нераздельное, наполненное материей пространство. И разделение не могло бы быть в одном времени вне пространства. Если бы не было пространства, не могло бы быть движения, и я не отделялось бы ничем от всего остального.

Тело мое, сознаваемое мной, как я, и познающее всё остальное, есть движущаяся определенное время часть материи, занимающая определенное пространство.

Нехорошо, неясно, пожалуй и неверно.

2) Анархия не значит отсутствие учреждений, а только отсутствие таких учреждений, которым людей заставляют подчиняться насильно, а — такие учреждения, которым люди подчиняются свободно, по разуму. Казалось иначе не могло и не должно бы быть устроено общество существ, одаренных разумом.

3) Зачем за грехом не следует страдание того лица, к[оторое] совершило грех? Тогда бы он видел, что не нужно делать.

Затем, что люди живут не отдельно, а в обществе, и если все страдают от греха каждого, то все и должны противодействовать ему.

4) Совесть есть память общества, усвояемая отдельным лицом.

5) В старости чувствуешь то же, что в путешествии: сначала мысли в том месте, из кот[орого] едешь, потом в самом путешествии, потом в том месте, куда едешь. Я испытываю это всё чаще и чаще, думая о смерти.

6)^[198] Правда, что может быть полезен грех большой, вызывая раскаяние перед Богом, независимо от суда людского. Такой грех выводит из области людского суда — из тщеславия, к[оторое] завладева[ет] человеком и скрывает от него его отношения к Богу.

7)^[199] Рост физический это только приготовление запасов для работы духовн[ой] служению Богу и людям, к[оторая] начинается при увядании тела.

Нынче 13 Окт. 99. Я. П. Всё не вполне здоров — так и надо. Но это не мешает жить, думать и двигаться к назначенному пределу. Воскр[есение] плохо двигается, послал 4 главы, кажется, нецензурные, но, по крайней мере, кажется, остановился на одном, и больше важных перемен делать не буду. Не переставая думаю о брате Сер[еже], но от погоды и нездоровья не могу собраться поехать. Таня, кажется, окончат[ельно] решила выходить. С[оня] была в Москве и нынче едет опять. У меня нынче какой-то умственный праздник и не нынче, а все последние дни: в Воскр[есение] вдумал хорошие сцены. Об отдельности, представляющейся нам материей в пространстве и движением во времени, всё чаще и чаще, и яснее и яснее думаю. Еще получил брошюры Westrup’a из Америки о деньгах, кот[орые] поразили, мне уяснив всё неясное в финансовых вопросах и сведя всё, как и должно б[ыло] быть, к насилию правительств. —

Если успею — запишу. Еще важная радостная мысль, хотя и старая, но к[оторая] мне пришла как новая, и радует меня очень, а именно: