ПСС. Том 55. Дневники и записные книжки, 1904-1906 гг.

130. 52^19—20. написал письмо Молоствовой. — Елизавета Владимировна Молоствова, рожд. Бер (род. 1 декабря 1873 г., ум. 1 августа 1936 г.), близкая по взглядам Толстому. Отец ее был помещик Симбирской губ., Ардатовского у. Училась дома, затем сдала экзамен экстерном при мужской реальной гимназии в Нижнем Новгороде; дальнейшее образование получила за границей — во Франции и Италии. С 1891 г. по 1894 г. занималась в открытой ее матерью воскресной школе. В 1899 г. вышла замуж за Тетюшского уездного предводителя дворянства Казанской губернии, Владимира Германовича Молоствова (1859—1918), племянника Зинаиды Модестовны Молоствовой, которой Толстой увлекался в Казани. Автор книг: «Иеговисты. Жизнь и сочинения капитана Н. С. Ильина Возникновение секты и ее развитие» — «Записки императорского русского географического общества по отделению этнографии», т. XXXVIII. Спб. 1911 (эта книга была просмотрена Толстым, и по его указанию была переделана одна глава) и «Солдатские письма», изд. «Жизнь и знание», Cпб. 1917; статей: «В час заката» — «Международный толстовский альманах», составленный П. А. Сергеенко, изд-во «Книга». М. 1909, стр. 124—125; «Грядущее царство мира» — «Жизнь для всех» 1910, 11, стлб. 101—113; «Ваисов божий полк» — «Мир Ислама» 1912, 1; «Иудействующие в русском сектантстве» — «Пережитое», сборник статей по истории евреев в России, III, Спб. 1912. Действительный член Географического общества, почетный член Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. — Первое письмо Е. В. Молоствова написала Толстому 9 апреля 1904 г., излагая в нем свои духовные искания. Толстой отвечал ей 22 апреля. Второе письмо Е. В. Молоствовой было написано 2 июня; она писала о неудовлетворенности своей жизнью. Ответ на это письмо Толстой написал 15 июня, см. т. 75.

Е. В. Молоствова посетила Ясную поляну впервые 26 апреля 1905 г., вторично — 14 мая 1906 г., затем — летом 1908 г., 21 февраля 1910 г. (в это свое посещение Е. В. Молоствова сообщила Толстому некоторые подробности о катастрофе на Ходынском поле в Москве в 1896 г., чему она сама была свидетельницей; этими подробностями Толстой воспользовался в своем рассказе «Ходынка») и 21—22 октября 1910 г. Письмо Толстого к Е. В. Молоствовой от 15 июня 1904 г. напечатано в «Календаре для каждого на 1916 год», составленном А. С. Зоновым, М. 1916, стр. 179.

131. 52³⁰. Дарвина. — Мысли Толстого о дарвинизме см. также в его Дневниках 1907—1908 гг., т. 56.

132. 52³³—53¹. Шопенг[ауер] неправ, говоря..... едины. — Мысль Шопенгауера, против которой возражает Толстой, развита Шопенгауером в его сочинении: «Die beiden Grundprobleme der Ethik» («Две основные проблемы этики»). Здесь он говорит: «Индивидуация — простое явление, возникающее с помощью пространства и времени, которые есть не что более, как обусловленные моей мозговой познавательной способностью формы всех ее объектов: поэтому множественность и различие индивидуумов тоже есть простое явление, т. е. имеются лишь в моем представлении. Моя истинная, внутренняя сущность существует в каждом живущем столь же непосредственно, как она в моем самосознании сказывается лишь мне самому. — Именно это убеждение, для которого в санскрите имеется постоянное выражение в формуле tat twam asi, т. е. «это ты», — именно оно выступает в виде сострадания, так что на нем основана всякая подлинная, т. е. бескорыстная добродетель, и его реальным выражением служит всякое доброе дело. Именно к этому убеждению обращается в последнем счете всякая апелляция к милосердию, человеколюбию, к снисхождению: ибо такая апелляция есть напоминание о том соображении, что мы все составляем одну и ту же сущность... Всякое вполне чистое благодеяние, всякая совершенно и действительно бескорыстная помощь, имеющая, как такая, своим исключительным мотивом беду другого, собственно говоря, если исследовать дело до последнего основания, есть таинственный поступок, практическая мистика, так как поступок этот в конце концов возникает из того же самого убеждения, которое составляет сущность всякой подлинной мистики, и ему нельзя дать никакого другого, истинного объяснения. Ибо если кто-нибудь хотя бы только подает милостыню, не имея при этом никакой другой цели, даже самой отдаленной, кроме как облегчить тяготеющую над другим нужду, то это возможно лишь в том случае, когда он признает, что это он сам является теперь перед собою в таком печальном виде, что, следовательно, в чужом явлении он опять-таки встречает свою собственную сущность в себе» («Собрание сочинений Артура Шопенгауэра», в переводе и под редакцией Ю. И. Айхенвальда, вып. XV, М. без обозначения года, стр. 253—254).