Читаем ПСС. Том 55. Дневники и записные книжки, 1904-1906 гг. полностью

390. 1652. читал Павла. — Павел I (1754—1801) — с 1796 г. император. Толстой читал тогда исследование Н. К. Шильдера: «Император Павел I», изд. Суворина, Спб. 1901, и дневник воспитателя Павла С. А. Порошина: «Записки, служащие к истории Павла Петровича», Спб. 1891.

391. 1652. Какой предмет! — Подразумевается: для изображения в художественной форме. Мысль о Павле, как о предмете художественного изображения, явилась у Толстого еще в 1867 г. 31 марта 1867 г. он писал П. И. Бартеневу, прося его прислать материалы о Павле, прибавляя: «Не стесняйтесь тем, что вы не все знаете. Я ничего не знаю, кроме того, что есть в Архиве [журнал «Русский архив», издававшийся Бартеневым]. Но то, что есть в Архиве, привело меня в восторг. Я нашел своего исторического героя. И ежели бы Бог дал жизни, досуга и сил, я бы попробовал написать его историю». («Русский архив» 1913, 12, стр. 832.) Еще в феврале 1906 г. мысль о художественном произведении, в котором действующим лицом являлся бы Павел I, не была оставлена Толстым. В дневнике Д. П. Маковицкого 20 февраля 1906 г. записано, что Толстой читал вслух выдержки из «Записок» Порошина и говорил, «что он хочет писать об этом времени, и потому для него подробности, передаваемые Порошиным, особенно интересны и поучительны».

392. 1653. Читал и Герцена «С Того Берега». — «С того берега» Герцена появилось сначала в немецком переводе в 1850 г.; по-русски впервые в Лондоне в 1855 г. Толстой читал «С того берега» в издании «Сочинений» А. И. Герцена, Женева 1878, том пятый, Н. Georg. Толстой стал перечитывать Герцена после упоминания о нем В. В. Стасова в его письме от 24 сентября 1905 г., о чем писал в ответном письме Стасову от 18 октября 1905 г.: «Ваше упоминание о Герцене побудило меня перечесть «С того берега». И я поблагодарил вас за это напоминание». («Лев Толстой и В. В. Стасов. Переписка 1878—1906», изд. «Прибой», Л. 1929, стр. 375, 378.)

393. 1654. Следовало бы написать о нем. — О Герцене Толстой не написал.


23 октября. Стр. 167—169.

394. 16719-20. Всё время поправлял, добавлял «Кон[ец] Века». Продолжаю быть довольным. — 4 ноября 1905 г. Толстой писал В. Г. Черткову: «Вероятно, вы тоже уже получили «Конец века», который Юлия Ивановна [Игумнова] послала вам вчера, 3-го ноября. Нынче я вновь пересмотрел эту статью, сделал в ней поправки и прибавления и отошлю вам одновременно с этим письмом или днем позднее. Статья эта, как вы увидите, имеет, кроме внутреннего значения, еще и временное, и желательно выпустить ее поскорее. Я не обманываюсь результатами, которые она может иметь, но всё-таки думаю, что хоть несколько людей, прочтя ее, задумаются над тем, что они делают и что надо делать».

395. 16721-24. Ч[ертков] прислал коррект[уры] Бож[еского] и Чел[овеческого]..... удастся исполнить. — 18 октября 1905 г. Толстой писал В. Г. Черткову: «Получил... корректуру «Божеского и человеческого». Боюсь, что сделаю этим вам большое затруднение, но, начав перечитывать «Божеское и человеческое», ужаснулся на то, как главная часть, предсмертные часы Светлогуба, отвратительно дурны. Спасибо, что прислали мне. Напечатать это не только было бы позорно, но жалко потерять случай высказать так много нужного. Я постараюсь и намерен это сделать». Затем 4 ноября: «Вы верно уже получили давно, милый друг, мое письмо, в котором я извинялся, что задержал корректуры «Божеского и человеческого», так как нашел этот рассказ и очень слабым, а главное, таким, в котором можно и должно было сказать кое-что хорошее. Я попытался это сделать, и теперь рассказ переписывается и тотчас же вышлется. Пожалуйста простите меня за то расстройство, которое я вам сделал этой задержкой и переменами». 10 ноября (почтовый штемпель): «Чувствую себя виноватым за задержку Божеского и Человеческого, но теперь посылаю, какое есть. Если что найдете нужным изменить, изменяйте. Меня очень занимала эта работа и я сделал, что мог... Не сетуйте на меня, что так утруждаю вас. Желаю сделать попроще, и всегда попадаюсь и доставляю лишний труд друзьям».

Исправленная рукопись «Божеского и человеческого» была отослана 16 ноября 1905 г.

396. 16916-18. Счастье духовного существа. — Эта мысль в измененном виде внесена автором в «На каждый день» (30 сентября, 4). См. т. 44, стр. 187.


3 ноября. Стр. 169—170.

397. 16924. с Ильей — с сыном Ильей Львовичем.

398. 16925. Затеял обращение к народу. — Вылилось у Толстого в заключительную главу статьи «Обращение к русским людям: к правительству, революционерам и народу». См. ниже записи Дневника от 23, 27, 31 декабря 1905 г. и от 4, 6, 16, 22 января, 18 марта и 30 июля 1906 г., стр. 174, 176, 178, 179, 180, 182, 208, 235.


Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах

Похожие книги

Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное
Дыхание грозы
Дыхание грозы

Иван Павлович Мележ — талантливый белорусский писатель Его книги, в частности роман "Минское направление", неоднократно издавались на русском языке. Писатель ярко отобразил в них подвиги советских людей в годы Великой Отечественной войны и трудовые послевоенные будни.Романы "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" посвящены людям белорусской деревни 20 — 30-х годов. Это было время подготовки "великого перелома" решительного перехода трудового крестьянства к строительству новых, социалистических форм жизни Повествуя о судьбах жителей глухой полесской деревни Курени, писатель с большой реалистической силой рисует картины крестьянского труда, острую социальную борьбу того времени.Иван Мележ — художник слова, превосходно знающий жизнь и быт своего народа. Психологически тонко, поэтично, взволнованно, словно заново переживая и осмысливая недавнее прошлое, автор сумел на фоне больших исторических событий передать сложность человеческих отношений, напряженность духовной жизни героев.

Иван Павлович Мележ

Проза / Русская классическая проза / Советская классическая проза
Темные силы
Темные силы

Писатель-народник Павел Владимирович Засодимский родился в небогатой дворянской семье. Поставленный обстоятельствами лицом к лицу с жизнью деревенской и городской бедноты, Засодимский проникся горячей любовью к тем — по его выражению — «угрюмым людям, живущим впрохолодь и впроголодь, для которых жизнь на белом свете представляется не веселее вечной каторги». В повести «Темные силы» Засодимский изображает серые будни провинциального мастерового люда, задавленного жестокой эксплуатацией и повседневной нуждой. В другой повести — «Грешница» — нарисован образ крестьянской девушки, трагически погибающей в столице среди отверженного населения «петербургских углов» — нищих, проституток, бродяг, мастеровых. Простые люди и их страдания — таково содержание рассказов и повестей Засодимского. Определяя свое отношение к действительности, он писал: «Все человечество разделилось для меня на две неравные группы: с одной стороны — мильоны голодных, оборванных, несчастных бедняков, с другой — незначительная, но блестящая кучка богатых, самодовольных, счастливых… Все мои симпатии я отдал первым, все враждебные чувства вторым». Этими гуманными принципами проникнуто все творчество писателя.

Елена Валентиновна Топильская , Михаил Николаевич Волконский , Павел Владимирович Засодимский , Хайдарали Мирзоевич Усманов

Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Попаданцы