ПСС. Том 58. Дневники и записные книжки, 1910 г.

1134. 86²⁸. С Пошей хорошо говорил вечером. — Этою записью Толстой отмечает свой разговор с П. И. Бирюковым о Завещании, происходивший накануне вечером. П. И. Бирюков сказал Толстому, что по его мнению он поступил с Завещанием неправильно: с одной стороны — придав ему характер конспиративности от семейных, тем самым предполагая их недоброжелательство, с другой стороны — официальная форма Завещания, пользующаяся защитой государства, противоречит убеждениям самого Льва Николаевича. По мнению П. И. Бирюкова, было бы гораздо лучше, если бы Лев Николаевич, собрав всех семейных, объявил им свою волю. Разговор этот сильно взволновал Толстого. Сначала он было согласился с доводами Бирюкова и, отметив это 2 августа в «Дневнике для одного себя», в тот же день написал об этом Черткову, но после ответного письма Черткова взял свое согласие с Бирюковым обратно и признал, что Бирюков был неправ. См. «Дневник для одного себя», от 2 и 11 августа и прим. 1633 и 1671. О разговоре Толстого с Бирюковым, кроме того, см.: Б, 4, стр. 227—230; А. Б. Гольденвейзер, «Вблизи Толстого», 2, стр. 189—190; В. Ф. Булгаков, «Лев Толстой в последний год его жизни», стр. 277 и 278.

3 августа, стр. 86.

1135. 86³¹. над коректурами. — О работе Толстого 3 августа над корректурами «Пути жизни» см. Дневник Булгакова, стр. 279. В этот день Толстой работал над корректурами выпуска 24: «Самоотречение».

1136. 86^31—34. Чудное место Паскаля..... когда живешь этим чудом! — В. Ф. Булгаков в своем Дневнике, на стр. 279—280 сообщает, что во время работы над корректурами «Пути жизни», 3 августа Толстой сказал ему: «Вот Паскаль умер двести лет тому назад, а я живу с ним одной душой — что может быть таинственнее этого? Вот эта мысль (которую Лев Николаевич мне продиктовал), которая меня переворачивает сегодня, мне так близка, точно моя!.. Я чувствую, как я в ней сливаюсь душой с Паскалем. Чувствую, что Паскаль жив, не умер, вот он! Так же, как Христос... Это знаешь, но иногда это особенно ясно представляешь. И так через эту мысль он соединяется не только со мной, но с тысячами людей, которые ее прочтут. Это — самое глубокое, таинственное и умиляющее... Вот мысль, — продолжает свою запись В. Ф. Булгаков, — французского философа, в переводе Льва Николаевича, которая так тронула его: «Своя воля никогда не удовлетворяет, хотя бы исполнились все ее требования. Но стоит только отказаться от нее, от своей воли, и тотчас же испытываешь полное удовлетворение. Живя для своей воли — всегда недоволен, отрекшись от нее — нельзя не быть вполне довольным. Единственная истинная добродетель — это ненависть к себе, потому что всякий человек достоин ненависти своей похотливостью. Ненавидя же себя, человек ищет существо, достойное любви. Но, так как мы не можем любить ничего вне нас, то мы вынуждены любить существо, которое было бы в нас, но не было бы нами, и таким существом может быть только одно — всемирное существо. Царствие божие в нас — Лк. 17, 21; всемирное благо в нас, но оно не мы». Мысль эта включена Толстым в выпуск 24 «Пути жизни» «Самоотречение». О Паскале см. прим. 869.

1137. 86³⁵. Ездил в Колпну с Голд[енвейзером] — 3 августа Толстой вторично ездил в дер. Колпну за семенной рожью, верхом с А. Б. Гольденвейзером, а обратно — в шарабане. См. прим. 1131 и 1132. Поездка эта подробно описана Гольденвейзером в его Записях на стр. 196—199. См. запись Толстого в «Дневнике для одного себя» от 3 августа.