ПСС. Том 58. Дневники и записные книжки, 1910 г.

[2 сентября.] Нынче 1 Сен. Вчера не записалъ. Утромъ ходилъ какъ всегда, кое что путное думалъ и записалъ. Письма мало интересныя. Потомъ поѣхали къ Матвѣевымъ. Оч[ень] сильное впечатлѣніе контраста достойныхъ уваженія, сильныхъ, разумныхъ, трудящихся людей, находящихся въ полной власти людей праздныхъ, развращенныхъ, стоящихъ на самой низкой степени развитія — почти животныхъ. Усталъ отъ нихъ. Они всѣ на границѣ безумія. Обѣдъ. Усталость, карты. Записать много чего, но теперь хоть одно:

1) Люди, одаренные разумомъ и сознаніемъ божеств[еннаго] начала въ себѣ, соединяющаго ихъ, вмѣсто того, чтобы развивать въ себѣ это начало, хотятъ передвигаться быстрѣе лошадей, олѣней, летать, какъ птицы, и заглушаютъ въ себѣ то, чтò дано имъ для ихъ блага, и стараются развить въ себѣ то, чтò не дано и не нужно имъ. Удивительно!

Сегодня всталъ рано, хорошо гулялъ, записалъ молитву дѣтямъ. Поправилъ переписку съ Аншиной и сажусь, мож[етъ] б[ыть], за работу.

^[268]Немножко поработалъ. Написалъ послѣ обѣда письма Сонѣ и Бирюкову. Пріѣхали Мамонтовы. Еще болѣе рѣзко безуміе богатыхъ. А я игралъ съ ними въ карты до 11 часовъ и стыдно. Хочу перестать играть во всякія игры. Ложусь усталый.

2 Сент. Рано всталъ, мало спалъ, забрелъ далеко и оч[ень] усталъ. Записалъ о неподвижности духовн[аго] я во времени, кажется не дурно. Пришелъ усталый, читалъ Пошино описаніе ссылки, написалъ ему. Хочу перестать играть въ карты, какъ то совѣстно. Не брался за работу. Теперь 2 часа. Ѣду верхомъ. Тоже надо бы бросить. Записать:

1) Сначала кажется, что^[269] движусь «я» — ego, со всѣмъ міромъ, но чѣмъ дальше^[270] живешь, тѣмъ яснѣе становится, что движусь не я, а я, мое истинное «я» неподвижно, вне времени, а движется мимо этого «я» весь міръ вмѣстѣ съ моимъ тѣломъ, к[отор]ое плѣшивѣетъ, беззубѣетъ, слабѣетъ, движется мимо «я» весь міръ, освобождая «я» отъ обмана жизни во времени.

2) Чѣмъ больше сознаетъ человѣкъ свою духовность, тѣмъ яснѣе онъ понимаетъ обманъ своего, кажущагося движенія во времени. Вечер[омъ] — не помню.

3 Сент. Вчера утромъ ходилъ, до Образцо[вки] не дошелъ. Вернулся и началъ писать съ такимъ увлеченіемъ, какого давно не испытывалъ. Поѣхалъ верхомъ въ Треханетово къ мужику. Лошадь пала. Сильное впечатлѣніе, старикъ старше меня,^[271] у него молотятъ. Мамонтова. Саша пріѣхала. Дома также мучительно тяжело. Держись, Л[евъ] Н[иколаевичъ]. Стараюсь. Вечер[омъ] не хотѣлъ играть, но сѣлъ за другихъ.

4 С. Рано, мало спавшій поѣхалъ въ Трехан[етово] и въ Образц[овку]. Ужасающая бѣдность. Насилу держусь отъ слезъ. Письма. Одно ругат[ельное]. Ходилъ по пар[ку]. Поспалъ. Иду обедать. Записать:

1) Понятіе грѣха и совершеніе поступковъ и воздержаніе отъ поступковъ, не ради выгоды или славы людской, а ради страха грѣха, есть необходимое условіе истинио-человѣческой,^[272] разумной, доброй жизни. Люди, живущіе безъ понятія грѣха и безъ воздержанія отъ него живутъ одной животной жизнью. И такъ живутъ всѣ такъ называемые, просвѣщенные люди.

2) Жизнь, безъ пониманія ея смысла, т. е. безъ религіи есть то, что называется сумашествіемъ. Когда же сумашествіе становится общимъ большого количества людей — оно^[273] смѣло проявляется и доходитъ до высшихъ предѣловъ самоувѣренности. Такъ что уже люди здравые считаются сумашедшими и такихъ людей запираютъ или казнятъ.

3) Какъ по закону тяготѣнія все вещественное стремится къ единенію, такъ же и все духовное стремится къ такому же единенію по закону любви.

4) Я умеръ — мой духъ пересталъ жить въ моемъ тѣлѣ, но тотъ же мой истинный я, мой духъ живетъ и будетъ продолжать жить въ другихъ существахъ, понимавшихъ и понимающихъ меня. — «Но это уже не твой будетъ духъ», говорятъ на это. «То то и хорошо, что къ этому тому, чтó останется жить послѣ меня не будетъ примѣшана личность — отвѣчаю я. Личность есть то, чтò мѣшаетъ сліянію моей души со Всѣмъ. A послѣ смерти останется мой духъ, но не будетъ личности».

Сегодня 5 Сен. Всталъ рано, бодро ходилъ по парку и хорошо, мно[го] думалъ и записалъ. Сейчасъ еще хочу записать:

1) Матерьялисты прямо говорятъ, что они своими научными, опытными изслѣдованіями все объяснили, свели къ общимъ законамъ: осталось одно незначительное среди другихъ, психическое явленіе, еще не сведенное къ объясненію опытнымъ путемъ, но ça ne tardera pas.^[274]

Удивительная глупость или скорѣе сумашествіе, — учтиво сказать — уклоненіе отъ здраваго смысла! То, на чемъ основана вся жизнь, въ чемъ состоитъ вся жизнь, чтò должно быть основаніемъ всякаго изученія, это одно пропускает[ся] въ надеждѣ, что оно вотъ вотъ на дняхъ объяснится какимъ нибудь профессоромъ изъ Берл[ина] или Гамбурга. Удивительно!

2) Ахъ, если бы всегда помнить, что ты стоишь передъ самимъ Богомъ, передъ высшимъ, доступнымъ тебѣ проявленіемъ Его, когда ты стоишь передъ человѣкомъ.