ПСС. Том 61. Письма, 1863-1872 гг.

Датируется на основании слов: «Мы нынче едем домой» (см. прим. 4 к письму № 140).

¹ Село Ломцы Новосильского уезда Тульской губ.

² См. письмо № 144.

144. А. А. Фету.

1865 г. Октября 7. Никольское-Вяземское.

Мы с вами условились, любезный Афанасий Афанасьич, разменяться 20-го.¹ Борисов сказал мне, что рассчитывая на мою неакуратность, вы ему сказали, что пришлете 25-го. Я посмеялся вашей предусмотрительности и что же? Сеялка была в Никольском 24, и с вечера я, довольный собой, сказал управл[яющему] послать ее к Борисову. Оказывается, что он забыл, и только нынче 7-го окт[ября] я узнал, что она не отослана.

Виновата в этом судьба. Мы нынче уезжаем домой и не знаем, как и когда доберемся до счастливого своего Ясного. Мы все здоровы и веселы и вас любят и помнят, чего и вам с Марьей Петровной желаю.

Зимою жду вас к себе. Мы постараемся, как ни трудно это, быть Москвой. —

Л. Толстой.

«Довольно»² мне не понравилось. Личное — субъективное хорошо только тогда, когда оно полно жизни и страсти, а тут субъективность, полная безжизненного страдания.

На четвертой странице:

Е. В. Афанасью Афанасьевичу Фету.

Впервые опубликовано А. А. Фетом, с неправильной датой: «7 октября 1864 г.», в книге «Мои воспоминания», II, М. 1890, стр. 44. Год определяется по письму И. П. Борисова к Толстому от 12 сентября 1865 г., в котором он писал о сеялке.

¹ А. А. Фет в своих «Воспоминаниях» (ч. II, стр. 4) пишет, что он с Толстым произвел заглазный обмен. Он обещал Толстому прислать четырехлетнего жеребца, а Толстой ему должен был выслать сеялку (обмен происходил через И. П. Борисова).

² Повесть И. С. Тургенева.

145. А. Е. Берсу.

1865 г. Октября 13...15? Я. П.

Не могу тебя достаточно возблагодарить за японцев,¹ любезный друг. Что за рожи, что за эксцентричность породы! Они совершенно такие, каких я видел у Шатилова и желал иметь. Мои, надеюсь, будут лучше выкормлены. Кроме многих радостей жизни, которыми я пользуюсь, есть еще большая радость следить за распложением и улучшением растений и животных моих. Я уверен, что ты бы принял участие в этом, и я с гордостью и радостью показал бы тебе кое-что, что я успел сделать за это время. Куплено мною около трехсот мериносов, а теперь их у меня шестьсот, и весь приплод, рожденный и воспитанный у меня, без всякого сравнения лучше купленных. Ожидаемый же приплод нынешнего года, я надеюсь, будет замечателен, так как производители, купленные у Шатилова, высокой породы бараны. Когда летом пройдет вся белая отара маток с бубенчиками за овчаром и Шумкой, а сзади пройдут моей выводки ярки с другими овчарами и шумкиными детьми, — сердце веселится! Кроме мериносов я развожу в Никольском улучшенную породу русских овец и породу маличей (крымских), купленных у Шатилова. Когда будет железная дорога, то члены английского клуба будут посылать ко мне депутатов для приобретения маличей для своих обедов. Кроме того, из моих русских курдючных есть один баран, весящий пять пудов живого веса.

Всё это может быть смешно и, наверное, скучно, но для меня это чрезвычайно интересно и привлекательно. Всё это живое, всё это растет и множится. Забудешь как-нибудь на неделю за писанием, или приедешь из Никольского, пройдешь по дворам и садам, — смотришь: там выросло, там расплодилось...

Печатается по тексту, опубликованному в газете «Новое время», иллюстрированное приложение, 1908, № 11659 от 27 августа, стр. 8—9 (356—357). Местонахождение автографа неизвестно. Датируется по письму А. Е. Берса от 10 октября 1865 г., на которое отвечает Толстой.

¹ См. письмо № 127.

* 146. Т. А. Берс.

1865 г. Ноября 2. Я. П.

Пиши нам почаще, Таня. Так досадно даже, что тебя любишь, потому что, когда тебя нет, всё неспокоен. Из-за чего? Кланяйся милым Дьяковым!

Датируется по письму С. А. Толстой, к которому является припиской.

* 147. А. Е. Берсу.

1865 г. Ноября 3...4. Я. П.

[поду]мывал о поезд[к]е за границу, о лечении и в душе начинал отчаиваться. «Не могу работать — писать, всё мне скучно и мне все скучны, говорил я сам себе, лучше не жить!» Но мне пришло в голову, прежде чем решаться на что-нибудь, сделать над собой опыт самой строгой диеты. Я начал 6 дней тому назад. Правда, кроме того, я каждый день обтираюсь весь водой, и делаю хоть понемногу гимнастику. 6 дней я стараюсь есть как можно меньше, так что чувствую голод, не пью ничего, кроме воды с полрюмкой вина, и 6 дней я совсем другой человек. Я свеж, весел, голова ясна, я работаю — пишу по 5 и 6 часов в день, сплю прекрасно, и всё прекрасно. — С любопытством ожидаю последствий этого опыта — случайность это или нет? Но ежели это не случайность, для того, чтобы жить всегда так, как я живу теперь, а не прежде, я не только готов не есть, но готов бы был, чтобы каждое утро меня невидимо сек бы кто-нибудь, хотя бы и очень больно.