Псы войны. Гексалогия (СИ)

   Генри расплатился по счёту, чем вызвал удивление у метрдотеля, привыкшего, что посетители записывают плату на свой счёт. Отметив этот свой промах, Генри вышел в холл и буквально столкнулся нос к носу с мистером Харрисом, который непринуждённо беседовал за стойкой бара с двумя европейцами. Его хипповатая подружка устроилась неподалеку за столиком и попивая что-то из высокого бокала пускала кольца белого дыма. Всем своим видом она показывала, что ей абсолютно наплевать на окружающих. Генри проскользнул вглубь бара и устроился за дальним столиком в самом углу. Буквально через секунду к нему подскочил официант, который попросил сделать заказ. Попросив розовый джин, Бенъярд понял, что вновь допустил промах, уловив недоуменные взгляды соседей. Он подумал, что, по-видимому, лучше было заказать пиво. В ожидании заказа Генри стал разглядывать собеседников Харриса. В одном из них он узнал блондина, с которым разговаривал Мутото. По-видимому, он был французом. Второй собеседник был, по-видимому, его соотечественником. Ему было около пятидесяти лет. Он выделялся из окружающих своей манерой держаться. Казалось, он всё время выпячивает себя, подчёркивая свою значимость и постоянно встревая в разговор. Бенъярд понаблюдал за собеседниками и понял, что серьёзный разговор ведут только Харрис и блондин, а третий только мешает им. К сожалению, гул голосов, хохот и музыка, царившие в баре, не давали возможности услышать даже обрывки разговоров Харриса и его приятелей. Бенъярду всё стало ясно, когда к ним приблизился один из "интендантов" . Он почтительно склонился перед Харрисом и что-то произнёс, но тот беззаботно махнул рукой. Реакция блондина оказалась несколько иной: он встрепенулся и вышел в фойе, где стал оглядывать посетителей. Это очень не понравилось третьему собеседнику, который что-то крикнул ему вслед.

   Бенъярд посчитал за благо покинуть бар через выход, ведущий на террасу. Она была заполнена тщательно одетыми европейцами и местными жителями в красочных национальных костюмах, поэтому Генри, одетый в светлый дорожный костюм, выглядел на их фоне белой вороной. Это была третья ошибка, поэтому он быстро прошёл через зал и спустился на стоянку. Он подошёл к своему "мерседесу" и, делая вид, что возится с замком, осмотрелся. Слежки за ним не было. Территорию "Эксцельсиора" отделяла изгородь из густого, коротко подстриженного кустарника, за которой толпились люди. Отойдя от своей машины, Генри смешался с ними, делая вид, что слушает музыку. Как только французы вышли на автостоянку, Бенъярд поднялся на гостиничную террасу. Ему преградил путь полицейский, дежуривший здесь вечерами. Он сразу стушевался, увидев карточку постояльца:

   - Извините, сэр! Обычно к нам заходят через другой вход, - виновато произнёс он.

   - Это вы меня простите, я вышел прогуляться и... заблудился.

   - Проходите, сэр. Если вы к портье, то поверните направо...

   - Да, мой друг, спасибо...

   - Какой вежливый постоялец, - подумал вслед ему полицейский.

   - Какой вежливый охранник, - подумал Бенъярд. - это была его четвёртая ошибка за этот день. Каждая из них стоила немного, но все вместе они привлекли внимание начальника охраны отеля к странному постояльцу, который, заняв один из лучших номеров, вёл себя так неуверенно, будто был выпускником школы. Он посчитал необходимым доложить о своих выводах начальнику местной полиции. Тем временем, ничего не подозревавший Бенъярд спокойно расположился в своём номере и вышел на балкон своего номера. Ночь была безлунная, но на небе горел мириад ярких звёзд.

   Их видел и Шеннон, который вышел на веранду отеля. После отъезда мобильной группы, он наконец-то направился в госпиталь, где ему сделали перевязку и вновь напичкали антибиотиками. Затем он встретился с Дусоном и обсудил с ним перспективы регистрации частной авиакомпании. Дело для Зангаро было новое, но жизненно необходимое. После долгих архивных кое-какие регулирующие документы всё-таки нашлись: они остались с прежних, колониальных времён. На их основе министр пообещал "слепить" разрешение на организацию воздушных перевозок и согласовать её с Мэксоном, которого он теперь прочил на должность соответствующего департамента.

   - Забираете лучших людей, док! - сказал ему напоследок Шеннон.

   - Сами напросились, полковник! - ответил ему бывший профессор экономики. - Документы я пошлю прямо Вашему протеже!

   - Договорились!

   Утомившись от возни с бумажками, Шеннон отправился в отель, где встретил Маршана. Как обычно, полугрек был энергичен и деловит. За ужином он поинтересовался судьбой своего протеже и был черезвычайно удивлён столь быстрым развитием дела.

   - Это же прекрасно, - сказал он. - Впервые за многолетнюю практику я вижу, чтобы так быстро шли дела!

   - Не говори, гоп, Тимон! Всё скоро встанет на свои места...

   - Это ты к чему говоришь, мой друг? -насторожился собеседник.

   - Бюрократия рано или поздно возьмёт своё. Дусон уже хочет создать департамент воздушных сообщений при своём ведомстве.