Птенцы Виндерхейма

Взгляд Хельга поплыл. Уходящая Альдис, наставники, врач и Лакшми превратились в размытые фигуры. Более того – онемела вся правая часть тела, как тогда, после удара Свальда. Но теперь она не спешила проходить, наоборот, онемение неторопливо продолжило распространяться дальше.

Зато…

Зато он победил!

И это того стоило.

Мягко опустившись на плиты, Хельг потерял сознание.

Intermedius Храмовник

В роще, расположенной в конце террасы, щебетали птицы. Их дневные игры подходили к концу, и заливистые трели становились все тише. На мир наступала ночь, и вечер, ее авангард, спешил приготовить земли людей к приходу Повелительницы Закатов.

Отец Гуннульв неспешно просматривал отчеты о первом испытании. Пачка листов в кожаной папке на круглом столике содержала все необходимые сведения. Рядом с папкой расположился чжанский заварной чайник и блюдце из тонкого фарфора. Иногда пресветленный Гуннульв наполнял блюдце чаем и быстро, в один глоток, выпивал его.

Увлекшись отчетом о группе Дроны Махавидья (она первой и без потерь дошла до выхода), Гуннульв не сразу заметил, что сзади кто-то появился. Вздрогнув от неожиданности, жрец раздраженно посмотрел назад.

– А, это ты. Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не смел подкрадываться ко мне?

– Сто пятьдесят восемь раз, отец Гуннульв. С этим разом – сто пятьдесят девять.

– Ты их считаешь?

– Я просто помню, отец Гуннульв. Вы же знаете, меня хорошо учили помнить и вспоминать.

– Знаю, знаю. И? Зачем ты пришел?

– Мои наблюдения.

На стол легла толстая тетрадь. Отложив папку, Гуннульв взял тетрадь, быстро пролистнул заполненные рядами рун страницы.

– Твоя коллега не так оперативна, – заметил храмовник. – Впрочем, отчеты вы должны были сдать только через неделю.

– Пещера утомила меня, отец Гуннульв. Я хочу отдохнуть эту неделю.

– И поэтому ты закончил отчет раньше времени? Ты меня удивляешь. Кстати, сколько раз я тебе это говорил?

– Двести тридцать четыре раза, отец Гуннульв.

– Вместе с этим разом?

– Вместе с этим.

Гуннульв хмыкнул и ничего не сказал, снова пролистал тетрадь.

– О! – удивился он. – Ты даже и за ней следил? Вы же вместе делаете одно дело.

– Я должен докладывать о поступках каждого ученика, не так ли, отец Гуннульв? Я буду рад, если мои действия будут описаны и в ее отчете. Храм Солнца должен знать все.

– Все может знать только Всеотец. Храм Солнца способен лишь идти путями, которые Он указывает, и верно служить Его потомкам.

– Да, отец Гуннульв. Вы правы. Я неправильно выразился – Храм Солнца должен знать все, что он способен знать.

– Если оставить официальность отчета, – отец Гуннульв положил тетрадь обратно на столик, – что ты можешь сказать о наборе?

Собеседник храмовника на мгновение задумался.

– Дети.

– Дети? И это все?

– Да, отец Гуннульв. Они дети, которые забыли, что они дети. Стараются вести себя как взрослые.

– А ты?

– Я?

– Ты же тоже… из детей.

– Я знаю, что я ребенок, отец Гуннульв. А вот они почти все забыли. Так что у меня есть преимущество: я осознаю границы своих возможностей.

– Не задирай нос. – Жрец постучал костяшками пальцев по папке с отчетами о первом испытании. – Многие из них – не так много, как хотелось бы, но все-таки – многие из них хорошо показали себя во время первого испытания. Не говоря уже о некоторых сюрпризах, которых мы не ожидали. В этом году северяне более успешны, чем в прошлом. К тому же гальтки превзошли все ожидания. Лишь одна из них не «выжила» в пещере.

– В этом году пещера не так сложна, как в прошлом.

– Откуда тебе это знать?

– Я уже знаю, кто следит за предыдущим набором, отец Гуннульв. И мы уже общались.

Пресветленный Гуннульв нахмурился.

– Ты же знаешь, как я отношусь к самодеятельности за моей спиной.

– Да, отец Гуннульв. Смиренно прошу прощения. Но мне выпал удачный случай поговорить с собратом вдалеке от мирских глаз и ушей…

– Виндерхейм – это не тот мир, к которому ты привык! Академия сложнее и непредсказуемее, нежели дрязги орденов! Интересы Домов, армии и Храма переплелись в ней! – Гуннульв раздраженно наполнил блюдце чаем и выпил его, успокаиваясь. – Орден Святого Знания в последнее время присылает к нам своих соглядатаев под видом сотрудничества. А конунг только рад, что жрецы пытаются решить свои разногласия. Нам пришлось построить монастырь ордена Пантеона на Хеллугьяре, чтобы не допустить их сюда, на Виндерхейм.

– Всеотец, должно быть, печалится, когда смотрит на наши ссоры, отец Гуннульв. Я еще раз прошу простить меня. Я совершил ошибку, но благодаря вам осознал ее и больше не повторю.

– Твоя лесть мне противна. Прекрати.

– Слушаюсь, отец Гуннульв. Могу ли я задать вам вопрос?

– Задавай. Твои мысли иногда… довольно интересны.

– Что такое «берсерк»?