Птенцы

Распад Союза - утрата совести. От "совести советского человека" перешли к чести. Эстонской, русской, украинской, киргизской...

Отмечу: "круг подобия" попандопулы не включает человечество - оно чуждое, средневековое.

Попаданец - всегда бессовестен.

Не включает "нации, племени, рода, сословия". Твоих, попандопуло, здесь нет.

Попаданец - всегда бесчестен. Я об этом уже не единожды...

И "близкого окружения: "семьи, сослуживцев, начальства" - у тебя здесь нет. Может быть чужое - тела твоего носителя. Не твои. Попаданец изначально - бездолжен.

Нет, потом-то, в ходе скитаний и приключений в мире "вляпа" что-то "близкое" появится. Появится и чувство долга. В стиле: "мы в ответе за тех кого приручаем". Ты ж свою родную коровёнку не бросишь в тёмном лесу злым волкам на съедение? Пойдёшь искать-выручать. Должен. Если у тебя уже выросла "своя бурёнушка".

Единственное, что есть, если повезёт, у попандопулы изначально - долг перед самим собой. Остаться человеком. Точнее, с учётом разницы между попаданцем и аборигенами, "нелюдью определённого типа".

***

Глава 648

История с Анатолем и Трифеной взбесила меня тем... что я его понимаю. Что он подобен мне. Улучшенный вариант: происхождение, грамотность, манеры, благообразие... Попандопуло? - Бессовестен, бесчестен, бездолжен. Как я.

Да я все его хохмочки сам бы исполнил! И куда жёстче. Вспомнить хотя бы, как я Марьяшу приучал к повиновению. В Черниговских болотах, в Рябиновке, на заимке...

Я - вот такая, как он, сволочь? - Ваня, не льсти себе. Ты куда более сволочная сволочь.

Он против тебя - хоть нимб надевай. Он же "как утка": "сотворен Богом так, что должен жить в достатке и занимать всегда уважаемое положение". Он другого не знает. Даже не представляет.

Забавно. Видеть себя в таком зеркале. Я бы тоже так поступал. В начале пути, без груза Всеволжска на "каменных плечах".

А вот теперь... оказался "по другую сторону прилавка". Без стыда, без совести, без чести. Но с наросшим уже чувством долга. За своих "приручённых".

Попавшись на совращении невинной девушки в своём Клещине, принуждаемый жениться, Анатоль с лёгкостью согласился. Принося брачные обеты, он вовсе не считал, что они возлагают на него ответственность, обязанность заботится о молодой жене, о родившимся ребёнке. "Инфант торжествующий". Коль он не делает ничего худого, то почему следует ухудшать самому себе жизнь заботами о ком-то?

Повеселившись с "соломенной вдовушкой" в Переяславле, он совершенно не понимал намерения вернувшегося мужа выдрать ему руки и ноги.

-- Мне же нравится? Как же такое может быть "плохо"?

Однако посчитал такую глупость возможной и убежал далеко. Во Всеволжск.

Здесь он столкнулся с совершенно иной, по смыслу своему неприемлемой для него, системой: "лыко - в строку", "за базар - ответишь".

Да и бог бы с ней. "Веселье и женщины" - есть? - вот и славно. Увы, система не предлагала "удовлетворения его вкусов", а требовала "исполнения долга".

"Желательны были люди "стереотипного издания", которые походили бы один на другого, "как одноформенные пуговицы"".

А главное: "стереотипно" исполняли "стереотипные" действия по обеспечению минимального "стереотипа" жизни. При котором младенцы не будут дохнуть в душегубках, называемых жилищами.

Без этого "исполнения" не только "веселия", но даже и пропитания не было.

"В душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову".

А тут надо не "высоко носить", а ежедневно работать. По идиотским, по его чувству, законам.

Увы, законы сами по себе не исполняются. А люди... склонны очаровываться. Тем более, что он весьма положительно выделялся на общем фоне новосёлов. Образованность, правильная и богатая речь, редкая среди русских людей общая дружелюбность, вежливость, приязненность - создавали ему позитивную репутацию. Когда ему указывали на ошибки, неизбежные в новом деле, он не ругался и скандалил, а благодарил, извинялся, стремился исправить. Как-нибудь легко, весело, не напрягаясь. В свободное от "веселия и женщин" время.

Думаю, его ожидал довольно успешный карьерный рост.

Хотя очень надеюсь, что через два-три шага он бы крупно попал. Просто следуя своей безответственности "безукоризненного человека". Из-за неспособности "обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов".

Ни инстинктивного со-чувствия, свойственного большинству людей, ни ума, компенсирующего отсутствия эмпатии у социопатов, у него не было.

Убеждение в том, что ему нельзя жить иначе, чем так, как он жил прежде, не позволяло ему "тянуть лямку" простого, пусть бы и старшего, писаря Поместного приказа. Как ни мало требовали от него благосклонные к этому нежно-весёлому человеку его начальники, однако ж были обязанности. Этого он понять не мог.

Повторю: он не искал материальной выгоды, не увиливал, не саботировал, даже - не ленился. Просто не мог понять слов - "надо", "долг".

"Рыба ищет где глубже, а человек где лучше".

"Лучше" - в понятии конкретного "ищущего".