Птенцы

"К правительственной партии неминуемо стремятся примазаться карьеристы и проходимцы, которые заслуживают только того, чтобы их расстреливать...".

Вовсе не считая себя "проходимцем и карьеристом", Анатоль, однако, нутром учуял и устремился "туда где глубже", используя данные ему природой таланты.

***

Беда не в том, что я, в силу стереотипов 21 в. полагаю, что "женщина тоже человек", что принял Трифу в гос.службу, дал чин и должность. Беда не в эмансипации, не в уравнивании общественных и имущественных прав части человечества с правами другой части, а в самом человечестве. Оно - эмоциональное. Ему, почти в каждом представителе, требуется эмоциональный контакт с другими.

Это нормальный механизм, выработанный эволюцией для выживания.

Уточню: "механизм" для выживания обезьян в тропических джунглях. Но неработающий, вредный, опасный в условиях технологий. Нежно-весёлая схема принципиальная электрическая... добродушно-уверенный инжекторный двигатель... щедрый и безотказный семафор...

У американцев как-то удивило правило: подъехав к нерегулируемому перекрёстку, установите визуальный (эмоциональный) контакт с водителем, двигающимся в поперечном направлении. И совместно с ним примите решение - кому первому ехать.

Архаический пережиток из жизни обезьян? А если на одном из водительском мест аутист? Или просто сегодня дурное настроение и никакого желания устанавливать хоть какие контакты с вот такими мордами?

Технология, бюрократия, вообще - всякая формализация, вызывает у нормального человека раздражение, отвращение. Ибо пренебрегает его эмоциями, отказывает его чувствам в важности.

Станюкович:

"...матросы достаточно присмотрелись к новому старшему офицеру и невзлюбили его. Он, правда, до сих пор никого не наказал линьками, никого не ударил и вообще не обнаруживал жестокости, и тем не менее барона ненавидели за его придирчивость, мелочность, за то, что он приставал "как смола", "зудил" провинившегося в чем-нибудь матроса без конца и затем наказывал самым чувствительным образом: оставлял виновного без берега... и - что казалось матросам еще обиднее - оставлял без чарки водки, столь любимой моряками.

Барона ненавидели и боялись и за эти наказания, и за его бессердечный педантизм, не оставлявший без внимания ни малейшего отступления от расписания судовой жизни... Никогда ни доброго слова, ни шутки! Всегда один и тот же ровный и спокойный скрипучий голос, в котором чуткое ухо слышало высокомерно-презрительную нотку. Всегда этот жесткий взгляд голубых бесстрастных глаз!".

Какие эпитеты! "Бессердечный педантизм", "скрипучий голос", "жёсткий взгляд"... А по делу? По уровню боеготовности военного корабля? Ведь именно для этого они все и собрались, для этого их и кормят.

Старшего офицера на корабле называют "собака". За то, что он по должности своей обязан(!) "не оставлять без внимания ни малейшего отступления от расписания судовой жизни". Матросы говорят, что если "старпом" не отреагировал на нарушение порядка, то это не нарушение, а так и должно быть.

Не порет, зубы не выбивает, килевания не устраивает. Всегда ровный и спокойный голос. Невзлюбили. А порол бы и выбивал бы - наш человек. Слуга царю, отец матросам.

Станюкович даёт и другой вариант:

"Капитан умел и без жестокости властвовать командой, и его "молодцы", как он называл матросов, рвались на работах изо всех сил, рискуя из-за идеальной быстроты на учениях увечьями и даже жизнью ради самолюбивого щегольства и желания отличиться блестящего капитана.

Щеголевато одетый, весь в белом, стройный и хорошо сложенный блондин лет под тридцать, красивый, с самоуверенным лицом, с шелковистыми светло-русыми усами и бакенбардами, Ракитин взял бинокль и смотрел на флагманский французский корабль.

...

Обрадованные "отдышкой" после прежнего капитана, типичного "мордобоя", с расточительностью наказывавшего людей линьками, матросы находили, что новый командир хоть и донимает службой и спешкой куда больше "мордобоя", но зато "добёр". Дрался редко и "с рассудком", зря в штрафные не переводил "для всыпки", не очень уважал, чтобы офицеры занимались сильным "боем", и не взыскивал за пьянство на берегу.

...

Они, почти не знавшие отдыха и работавшие как бешеные, в самом деле поверили, что "подгадили" из-за сорока секунд и мало стараются, чтобы не осрамить капитана и не осрамиться перед "французом".

И старый боцман Терентьич, сам взвинченный словами капитана, возбужденно говорил на баке матросам:

- Ужо постарайтесь, черти! Не осрамите капитана перед французом, дьяволы! Другой по форме вышиб бы всем марсовым зубы, а капитан - молодцы, мол! Небось при "мордобое" лупцевали бы ваши спины, и не была бы у меня цела морда, если бы он распалился за что-нибудь...

- Не бойся, Терентьич. Постараемся!

...