Птенцы

Через неделю, как и было уговорено, к побережью подошли два "шилохвоста". Получив сообщение от Афони и встав на якорь, они спустили шлюпки. Первая партия изыскателей и проектировщиков, старательно ограждаемая от контактов с местными, приступила к работе.

Тощий казначей рвал на себе волосы и через слово поминал Аллаха и Пророка, мир им обоим, видя цифры расходов. А главное, Афонину оценку вкладов русов и мукты в создание фактории. Но Афоня ещё в самом начале выложил прейскурант товаров местного рынка, составленный спасённым им купцом в день прибытия, и считал по нему. А городок бурлил: цены на недвижимость удваивались едва ли не каждый день, дорожало всё.

Мукта, естественно, почти ни за что не платил, он - приказывал. Типа:

-- Сто землекопов каждый день. К русам.

Использование административного ресурса - хорошо, но быстро исчерпывается. Когда возмущённые жители, во главе с "ревнителем" пришли к мукте, Афоня объявил, что готов нанять любого за весьма приличные деньги. Правда, не за золотые и серебряные, а за бумажные.

Вновь были произнесены громкие звуки, произведены резкие движения, разорваны несколько рубах и разбрызгано жарких слюней. Но некоторые местные купцы сообщили, что они будут принимать "русские деньги".

Ибо им чуть раньше было разъяснено:

-- Мы не продаём товары за золото или серебро. Только за бумагу. Идите к нашему меняле.

Как должен работать меняла, чтобы у купцов появилось острое желание вести расчёты в "рябиновках", Афоня видел на примере "мальчика Изи" при "раздевании" булгарского каравана Воеводой в Усть-Ветлуге.

Здесь не требовались какие-нибудь изощрённые вещи типа встречного аукциона с тендером, как было когда-то на Волге. Достаточно было терпения, чтобы, после выслушивания слов возмущения и разглядывания жестов неодобрения, сказать:

-- Так ты, почтенный не хочешь участвовать в торговле с Саксином? Тебе не нужна доля в тех сотнях тысячах манн товара, в миллионах динаров, которые пройдут через город? Хорошо, я вычеркну тебя из списка купцов, с которыми можно вести дела.

А "ревнителя", за организацию беспорядков и оскорбительные слова в адрес правителя, достославный мукта отправил в зиндан. Где того тихо придавили.

Мукта злился, но давал. Земли под застройку. Людей на работы. Впрочем, вскоре необходимость в принуждении отпала - множество работников явилось и из самого городка, и из других мест. Инструмент они приносили с собой, хотя предпочитали русский - корабли привезли некоторое количество. Корм, хлеб и мясо, люди мукты собирали у местных крестьян. Взыскивая неуплаченные налоги и задолженности. Что ещё больше увеличивало количество желающих копать землю и месить глину для русов.

Каждый вечер мукта призывал фактора к себе. От Афони требовалось, не смотря на измученность после трудового дня, рассказывать о Всеволжске. О "Звере Лютом", о Саксине и русских кораблях, о самых разных разностях. Нужно было тщательно взвешивать каждое слово. Чтобы не сболтнуть лишнего, чтобы не подорвать веру к своим словам противоречиями. И - не врать. Ибо ложь видна и вредна.

В один из таких вечеров Афоня задал невинный вопрос:

-- Достопочтенный Исмаил, что мешает тебе собирать налоги бумажными рябиновками? А не золотыми динарами или серебряными дирхемами?

-- Х-ха... Но откуда люди возьмут их?

-- Те, у кого есть золото или серебро, отнесут их к моему меняле. Который узнает их вес и качество лучше, чем это делает твой казначей. Просто потому, что у моих ребятишек молодые острые глаза и не дрожат от старости руки.

-- Они возьмут долю. Из моих налогов.

-- Они возьмут двадцатую часть. От чистого серебра или золота. Но не из налогов, а у человека. Потом тот придёт к казначею и заплатит полный налог. И твоему казначею не придётся мучительно щуриться, разглядывая монеты. На наших "рябиновках" крупные цифры, они видны издалека.

-- М-м-м... Но куда я дену потом эти... куски бумаги? Я плачу жалование моим людям. Им нужны монеты, а не эти... рисунки с буквами.

-- Мне несказанно повезло. Что моим собеседником является столь мудрый прозорливый властитель, как ты, мукта. Тогда я позволю задать тебе ещё один вопрос. Очень простой. Зачем твоему слуге монеты?

Мукта удивлённо уставился на фактора. Тот подставил кубок виночерпию и внимательно наблюдал за струйкой из кувшина. Заметив вопросительный взгляд Исмаила, Афоня объяснил:

-- Вот твой слуга. Ты дал ему денег, он пошёл на рынок и что-нибудь купил. Что-то, что ему нужно. На городском рынке торг всё больше идёт на "рябиновки".

Ещё бы. Тех купцов, кто не принимает в оплату "рябиновки" исключают не только из умозрительного списка "будущих партнёров", но и из реального - нынешних контрагентов. Они не становятся поставщиками не только русов, но самого мукты. Придворные, отвечающие за обеспечение двора правителя, уже поняли, что с русами лучше жить дружно. Мукта взял курс на "золотой Эльбрус", и всякую помеху воспринимает, как выпад против себя лично.