Птичья Песня

Проснувшись от комариного звона, я разозлилась на себя, что не смогла снова увидеть тень мира. Сегодня каменный Бонифаций спал. Он был чистым, но я все равно смахнула с него уличную пыль. Теперь нужно придумать имя и второму. Я стерла с него пыльцу от нависавших белых цветов, протерла широкий покатый лоб. Ну конечно! Я посчитала слоги – у каждого получалось по четыре. Меньше, чем в «Екатерине», но по-королевски много для этого мира.

– Нарекаю тебя Достоевским! – торжественно произнесла я.

Теперь у меня появилось целых два друга, вынужденных слушать мои жалобы – убежать-то они не могли.

Следующие несколько дней прошли прекрасно. Каждое утро я ходила на рынок. Можно было бы покупать больше продуктов и бывать там реже, но я использовала любую возможность, чтобы избегать колдуна, даже если это означало очень медленно и тщательно отмывать Достоевского и Бонифация, не менее тщательно стричь дикую изгородь по периметру участка, вдумчиво поливать посаженные Робином цветы, которые уже дали первые ростки. Робин забегал несколько раз на кофе, один раз принес Джею книжку, в которую тот вцепился и не вышел из библиотеки даже пообедать. Тут я не могла ему посочувствовать – нечего было тащить кого попало, то есть меня, из мира без магии. Можно было преспокойно найти себе опытную служанку здесь. Хоть я и ложилась спать раньше и не была такой уставшей, мне никак не удавалось снова увидеть тень мира. Даже когда мне случилось пару раз проснуться на рассвете, за окном был все тот же сад, хоть уже и приведенный в порядок, а не дикий, но совсем не тот, который я хотела увидеть вновь.

Глава 5. Новые знакомые

В тот день я не ходила на рынок, потому что Робин обещал прийти пораньше. Он заглянул на кухню, когда мы с Джеем заканчивали искать в тарелках съедобные кусочки, и даже попробовал найти что-то похожее на еду в сковородке.

– Брось, это невозможно, – сказал Джей, взял яблоко и ушел на веранду.

Робин присоединился к нему, а я махнула запиской над краном, чтобы помыть посуду. То ли магии в записках было мало, то ли я тратила много воды, отмывая львов, но запас уже истощился вполовину. Надо бы спросить Робина, для чего нужны остальные записки и попросить принести новых.

Я уменьшила поток воды и прислушалась, о чем там щебечут колдуны. Джей ворчал, что мои кулинарные потуги больше похожи на попытки отравления. Я даже уронила щетку от возмущения!

– Не ной, – оборвал его Робин, – сам виноват.

Правильно, сам виноват!

– Мне всегда не везло, но это же просто катастрофа!

Я со злостью принялась оттирать сковородку. Хорошо, что она чугунная, а то я бы протерла в ней дыру.

– Тебе всегда везло больше, чем другим, – возразил Робин, – поэтому ты воспринимаешь нормальные вещи как катастрофу. Она научится.

А вот это неправильно! Не собираюсь я учиться!

– Да если бы она и хотела, – огрызнулся Джей, – времени нет. Тин скоро будет в городе.

– Откуда ты знаешь?

– Я его пригласил.

– Так он только ради тебя приедет?

– Ты же его знаешь. Не упустит случая пошантажировать. А мне бы только избавиться от этого чертового пятна. Он ее увидит и умрет от смеха…

– Не худший вариант, – вздохнул в ответ Робин.

Я поняла, что они говорят о своем старом учителе, с которым у Джея была неправильно разорвана связь. Джей все больше раздражался, а Робин уговаривал его, что все получится. Я не стала слушать дальше этот колдовской сеанс психотерапии. Мне бы и самой такой не помешал! Я ведь нахожусь здесь больше недели и не предприняла ни единой попытки, даже слова не сказала о том, чтобы меня вернули домой!

Недовольная, да еще и подпитываемая раздражением от колдуна через мою с ним связь, я выключила воду и ушла жаловаться на жизнь львам.

Скоро подошел Робин. Наверное, хотел провести беседу и со мной, но я не желала обсуждать с ним рецептуру моего омлета, поэтому спросила первая:

– Что такое тень мира?

Дело было даже не в том, что я почему-то вбила себе в голову, что через нее смогу попасть домой. Меня просто тянуло туда, к туману, влажному воздуху и тишине.

Робин прислонился к спящему Достоевскому. Бонифаций, который сегодня был на сторожевом посту, сиял на солнце свежеотмытой мраморной шерстью.

– Тень мира… Это то, что раньше было нашим миром, нашей планетой. Теперь это только тень, существующая параллельно.

– Это как те миры, через которые мы шли сюда? Параллельные миры?

Робин помотал головой:

– Нет, это совсем другое. Мы шли сюда через разные планеты.

У меня внутри что-то оборвалось. Значит, оттуда домой никак не добраться. Робин продолжал:

– Давай сядем, я тебе объясню.

Пока мы приводили сад в порядок, в зарослях обнаружилось несколько широких ваз под клумбы и пара скамеек. Я опустилась на одну из них.

– Сначала про тень мира или про планеты?

Я пожала плечами. Сейчас расскажет мне, что хоть мир и не плоский, а шарообразный, но держится все равно на слонах и черепахе.