Птичка Феникс (СИ)

— Потому что ничто не может заменить вас. И, по моему мнению, воздержание лишь усиливает удовольствие, в последствии.

— Похвально. Но сейчас я приказываю тебе вспомнить последний раз и повторить его. Озвучивай то, что делаешь.

— Я лежу на своей постели, в комнате на базе Мстителей. Слезы бегут по щекам,- дыхание сбилось, она действительно плачет.

— Почему ты плачешь?

— У меня был эмоционально тяжёлый день. Моя одежда пахнет Баки. Я должна смыть этот запах, но хочу надышаться. Снимаю футболку, подношу её к лицу и вдыхаю. Этот запах сводит меня с ума. Белье давно намокло. Другой рукой я сжимаю грудь и выкручиваю соски, - её слова чуть опережают действия, но в целом всё так, как говорит, рука дёргает соски, — Нельзя сжимать так, как он сжал бы, чтобы не оставить следов. Я оставляю футболку на лице, снимаю джинсы и белье. Обе мои руки тёплые, сложно представить, что это его руки.Я должна быть нежной, а он не был бы. Он сделал бы так, как я люблю. Пальцы скользят меж влажных складочек и погружаются внутрь, сразу два. Но мне этого мало. Иллюзия близости. Иллюзия Баки. «Да, Джеймс. Да. Ещё» - мой голос хрипит. Другая рука сжимает шею, но недостаточно. Я чувствую напряжение, но в последний момент останавливаюсь. Отвращение к самой себе пересилило. Никакого оргазма. Я убираю вещи в стирку и ухожу принимать ванну.

— Это не то, чего я ожидал.

— Это был единственный раз, когда я касалась себя.

— Почему ты не могла оставить следы на коже? Ты ведь любишь.

— Чтобы мой мужчина не ревновал меня ещё сильнее.

— Я бы не ревновал. Ну, подумаешь, удовлетворила себя сама. Тем более, что ты думала обо мне.

— Ты не был моим мужчиной тогда, - Софи вытерла слезы ладонью, всё возбуждение, которое было после танца, сошло на нет.

— Когда это было? - она хотела промолчать, но он повторил вопрос ещё раз, уже громче.

— После того, как мы провели день вместе. Ферма, лошади, кино, пляж.

— Ты… Думала обо мне, когда встречалась со Стивом? Всё, хватит игр, малышка. Иди ко мне. Прости, я не хотел сделать тебе больно, - он усадил её на свои бедра и расцеловал лицо, мокрые щеки, дрожащие веки, — Прости.

— Ничего. Ты не виноват. Мне стало легче, когда я поделилась. Мне было так стыдно перед ним, так противно от самой себя.

— Стив узнал об этом? Я отчётливо помню, что он ночевал у тебя в ту ночь.

— Нет, - она грустно усмехнулась, — Он застал меня уже в ванной. На лице была зелёная маска, чтобы скрыть покраснение от слез, в руках бокал вина и книга.

— И что дальше? Он сильно ревновал тебя ко мне?

— Сильно. Поверь, ты не хочешь знать, что было дальше.

— Теперь я ревную тебя к твоим воспоминаниям, - прорычал он прикусывая кожу на тонкой шее, — Расскажи. Только если тебе не будет больно. Я ведь рассказывал о тех двух, что у меня были.

— Но ты их не любил, как я любила Стива. А я не знала их так, как ты знаешь его. Роджерс наш близкий друг, а твои двое нам никто. Ты не считаешь, что это личное?

— У тебя не может быть чего-то личного теперь, как и у меня. Мы одно целое.

— Хорошо. Он был другой, совершенно на тебя не похож. С самого начала он был неопытным, но я многому его научила. Пегги должна сказать спасибо, — Софи хмыкнула, — В наш первый раз, я так напилась, что назвала его твоим именем и он подумал, что я жалею о том, что между нами произошло. А в тот вечер он так ревновал к тебе, что заставил меня называть его по имени, чтобы точно знать о ком я думаю. «Капитан Стивен Грант Роджерс, пожалуйстаааа», - она простонала это так громко, что Джеймс повалил её на спину и накрыл своим телом, оставил следы зубов на ключице, руки прижал по обе стороны от головы. По всему позвоночнику будто пробежали разряды тока.

— Моё. Всё моё. Ты моя, - Баки зверел от ревности, даже к воспоминаниям о Стиве, — И просить ты можешь только у меня.

— Ты сам хотел, чтобы я рассказала. Это в прошлом.

— Я не хотел портить нам вечер. Это случайность.

— Я могла соврать, но не хотела. Мне важно быть честной с тобой.

— Люблю тебя, птичка.

— И я тебя люблю. Поцелуй меня, Джеймс Бьюкенен Барнс, а потом заставь кричать.

Он сперва улыбнулся и поблагодарил Бога, за то, что она такая отходчивая, а затем требовательно поцеловал. Они пару раз даже ударились зубами, но не успокоились. Возбуждение возрастало в геометрической прогрессии. Поцелуй разрывался, только для глотка воздуха, а затем возобновлялся с новой страстью. Джеймс вошёл довольно резко, Софи даже вскрикнула.

— Ты такая узкая, моя девочка, такая чертовски горячая, такая мокрая, - он шептал ей в ухо, пока шлепки ускорялись, — Мне никогда, ни с кем не было так хорошо.

— Пусти руки, - как только он отпустил, она силой впилась ногтями в его ягодицы и задала сумасшедший ритм. А потом и вовсе перевернула их. Теперь она сверху, а его руки прижаты к песку, — Теперь ты в моей власти, сержант Барнс. Да. Боже. Как же хорошо.