Птичка в клетке или Клетка с птичкой

Кира глубоко вздохнула, справляясь со своим раздражением, убрала в сумку красный, изогнутый флакон «Кензо»— от греха подальше, и не стала больше ничего рассказывать.

— Все, я устала и хочу домой…

Не глядя на Киру, Павел взял ее руку, нащупал пульс и целую минуту внимательно считал удары, как будто, более важного дела у него сейчас не было — удовлетворенно покачал головой, и, положив ее руку на подлокотник кресла, он, как ни в чем не бывало, включился в разговор мужчин.

— Мужик из джипа упо-оминал «на-ачальников и ве-ертухаев» — может, кто из на-ачальства ко-олонии узнал про «по-охоронку»? До-опросим му-ужика из джипа и узнаем…

А Кира замерла в кресле, потрясенная такой явной, но не навязчивой заботой Шубина, и уже пожалела, что не поехала с ним вместе и не помирилась в дороге. Ей ужасно захотелось, чтобы он сейчас взял ее руку, поцеловал ладонь, пересадил к себе на колени и начал целовать, а потом, чтобы его руки скользнули вниз…

— А вот это вряд ли, — Иван Степанович редко признавал свое бессилие в той или иной ситуации — здесь же все было в руках куда более властных и непредсказуемых сил. — Кира Дмитриевна, вы не знаете, что там на вашей конюшни могло с ним случиться?

— Почему Кира? — в один голос спросили отец и сын.

Очнувшись от своих «эротических фантазий», Кира виновато опустила глаза в пол — она видела, в каком состоянии был похититель и не надеялась на его скорое выздоровление, почему-то чувствуя себя виновной в произошедшем несчастье с мужчиной.

— Не знаю.

— Потому, что он все еще без сознания, — пояснил начальник службы охраны, вытер платком вспотевший лоб и, подойдя к кондиционеру, передвинул рычажок на одно деление — холодный воздух заструился в комнату, разбавляя стойкий аромат французских духов. — И, похоже, еще долго пробудет в таком подвешенном состоянии. Мне позвонили ребята, отвозившие его в больницу — врачи определили: у мужика инсулиновая кома. По моему приказу они забрали его из больницы и перевезли в наш госпиталь в Подмосковье, где вы находились, Пал Палыч. Сейчас позвоню главному врачу и узнаю, как у этого мужика обстоят дела — есть ли у нас шанс допросить его в скором времени…

Иван Степанович набрал номер и долго слушал объяснения главврача госпиталя, качая головой и искоса поглядывая на разговаривающих людей. Потом он позвонил по другому номеру, и услышанное его очень обрадовало.

Павлу стоило большого труда во время этой вынужденной паузы сдержаться и не взять Киру за руку, не поцеловать ладонь… и не думать о том, чтобы пересадить ее к себе на колени и не начать целовать, а потом, позволить своим рукам "хозяйничать" на ее теле, ощущая ее страстный трепет, скользнуть руками вниз, преодолевая кружевную преграду, и завладеть ее желаниями и наслаждениями, сделав ее "своей женщиной"…

— Мне не хочется связываться с этими бриллиантами, — сказала Кира, поочередно глядя на Дмитрия Викторовича и Павла. — Их хозяева не оставят меня в покое.

— А если хозяина нет? — Дмитрий Викторович не вполне понимал отказ от найденных бриллиантов.

— Глупо отка-азываться от ми-иллионов, — поддержал отца Павел — в этом вопросе он был с ним абсолютно согласен.

— Правильно, Паша — глупо отказываться от таких денег. Подумай, Кира, я сам всем займусь — твое имя нигде не будет фигурировать.

— Давайте сначала во всем разберемся, а уж потом будем решать их судьбу.

И чтобы прекратить споры и уговоры, Кира положила свои руки сверху рук сидящих рядом мужчин.

Дмитрий Викторович качнул головой, похлопал другой рукой по руке Киры, руки убрал и недовольно замолчал — он все равно сделает по-своему: не допустит, чтобы его единственную внучку лишала заслуженных, материальных благ недальновидная и очень щепетильная мать.

А Павел, не глядя на Киру, перевернул свою руку ладонью вверх, слегка сжал ее руку в своей и, почувствовав ответное пожатие, довольно улыбнулся — они помирились и все у них хорошо.

«— Главное, ее не злить, — иронично подумал Павел, — и я буду проводить все ночи с самой великолепной женщиной на свете…»

А Кира начала осознавать, что Павел, благодаря ее проблемам, вступил в новый этап своей жизни и как трудно ему приходится в непривычном, жестоком обществе здоровых людей. Она понимала это и гордилась его смелостью, начиная узнавать в нем черты молодого, решительного, когда-то очень любимого, Павлуши Шубина…