Птица. Каньон дождей

Искать братьев надо — вот куда. При мысли о мальчиках Лиса чуть не задохнулась от резкой боли в груди. Нет их, нет давно! Продал их, дранный шелудивый пес! Вонючее отребье зменграхов! Чтоб ему здохнуть! Чтоб побрал его Гусс! Чтоб Вакух выел все его внутренности!

Нет таких проклятий, какие бы не призывала Лиса на голову Игмагена. Одно хоть немного утешало — Галиена удалось вырвать из Игмагеновских подземелий. Вот пусть теперь ищет — куда он делся. Небось, на Лису и не подумает…

Хотя, подумает. Стражники расскажут все. И семье Набура может достаться. Надо предупредить его, пусть этой же ночью скачет за своими и спрячет их. Иначе накажут на Площади Праведников, как есть накажут! Лиса с силой сжала коленями бока своего скакуна чуть ли не со стоном выдохнула. Как непросто все получается, как непросто! А начались ее беды с какой-то картошки. Если бы не попался так глупо тогда Дагур — ничего бы этого не было.

Да, и Галиена она бы не встретила, и в Суэме бы не побывала. Ну, и пусть. Пусть. Зато братья были бы рядом. Справлялись бы как-нибудь. В голоде и трудностях — но все-таки вместе. А сейчас вот, одна беда кругом.

Дороги в темноте Лиса не видела совсем. Уверенно сказал впереди Набур. За ним следовал Галь и замыкал маленький отряд конек Лисы. Где-то на вершине частым гребнем проступил лес — выплыл из темноты огромной массой, зашелестел, зашумел, заскрипел, точно ворчливый жрец старого храма. Путешественники нырнули под низкие ветки, и огромные стволы вековых деревьев поплыли навстречу, будто колонны в храме.

Кони замедлили ход и Набур сказал:

— Почти приехали.

И действительно, совсем скоро остановились около мрачной и низкой крыши, которую в темноте и разглядеть-то как следует не удавалось.

Набур спрыгнул на землю и, не обращаясь ни к кому конкретно, пробурчал, что хижина расположена под скальным уступом и ветер тут не так сильно дует.

— Все теплее, зменграхи его дери, — закончил свою мысль Набур, заводя коня под навес крыши и привязывая к перекладине. Лиса тоже спешилась и услышала, как звонко заскрипел под ногами снег. Здесь, наверху снега было гораздо больше — и от него лес казался не черным, а каким-то мрачно-серым.

— Где-то тут у нас были припасены факелы, — сказал Набур, загремел чем-то под навесом, ругнулся.

После сказал:

— Ну их, эти факелы. Галь, давай помогу тебе спуститься — свет зажжем уже внутри. Там есть хорошая печка — протопим ее. Казан там есть — хоть воды вскипятим.

— У меня в рюкзаке остался запас чая и сахара, — сообщила Лиса, приблизилась к коню Галиена и взялась за поводья. — Сможешь спешиться?

— Я бы не отказался от горячего чая, — еле ворочая языком, проговорил Галь, перекинул ногу и чуть не свалился вниз. Он упал бы, если Лиса не вцепилась в его куртку изо всех сил.

Наконец, заскрипела дверь и все трое оказались внутри. Запахло древесной корой, мохом и — совсем немного — дымом. Хорошие, приятные запахи. Уютные запахи.

Набур нашел где-то сальную свечу, зажег ее — и мерцающее крохотное пламя осветило немного деревянного, покрытого пылью пола, немного стен, проконопаченных мхом и почерневшее устье небольшой печки. Печная дверца оказалась открытой — словно бы приглашала и предлагала: "кидайте дрова, я мигом вас согрею".

Галь рухнул на шаткую скамейку, но Набур тут же сказал, что здесь есть удобная лежанка прямо у печи, за деревянной перегородкой. Широкая, прочная.

— Если постелить на ней Лисин плащ — будет то, что надо. Сейчас протопим и согреемся.

Оказалось, что рядом с хижиной, под навесом, были припасены отличные поленья, толстые, сухие. А рядом с печкой в корзине — береста. И вот, огонь уже весело потрескивает и проглядывает сквозь небольшие дырочки в дверце — радостно и ярко.

Лиса быстро набрала воды в казан и пристроила на железном кругу, что был встроен в печной верх. Сейчас печь нагреется — и тогда вода закипит. И у них будет чай. А еще в рюкзаке у Лисы осталось немного картошки, колбасы, сыра и сухарей.

Набур, услышав об этом, тут же распорядился:

— Тут есть еще один казанок. Поставим в нем суп из картошки и колбасы. Приправа тут в хижине есть. Отличное варево получиться, и все наедимся. С сухарями — вообще красота. Я займусь едой, а ты бы помогла Галиену, — и Набур запнулся.

Галиену нужна была помощь, это ясно.

Суэмский кожаный рюкзак со множеством карманчиков Лиса все это время носила за спиной, не снимая даже для ночевки. В нем еще много чего было полезного и нужного. В одном боковом кармане лежала заветная мазь, в другом — мыло, лосьон, смена мужского нижнего белья, свернутая тугой трубочкой.

Нашлись в рюкзаке восемь картошек, кольцо колбасы и приличный кусок сыра. Мешочек крупы, жестянка с чаем, жестянка с сахаром и баночка с медом. И еще, на самом дне — тонкий шерстяной плед. Зачем его сунули в рюкзак — оставалось загадкой. Может, для того, чтобы стелить на землю. Укрываться во время ночевки под открытым небом этим пледом было бесполезно — слишком уж тонкий.

Но зато в хижине он очень даже пригодится.