Птица пустыни

— Гнездами! — с нетерпением повторила Рэчел. — Я уже говорила тебе, что эти постройки совсем не гнезда. Если поискать хорошенько на соседних деревьях, то мы наверняка найдем гнезда хламид, которые ничем не отличаются от гнезд других птиц. Повторяю тебе еще раз: эти красивые беседки, украшенные с таким старанием и вкусом, не могут служить постоянным жилищем. Если хочешь, это залы, галереи, другими словами, место, где собираются хламиды, и каждая из них старается украсить его. Эти птицы любят роскошь не меньше, чем женщины, они любят жить красиво. Ты видела, как много улетело птиц, когда мы приблизились сюда? Без сомнения, наше присутствие помешало какому-нибудь празднику, на котором они забавлялись, щебетали, радовались и веселились!

Пока Рэчел говорила, Клара с жадностью рассматривала сокровища, собранные птицами. Она отыскивала алмаз, унесенный с галереи дарлингского дома. По ее мнению, этот алмаз должен был находиться тут, потому что Волосяная Голова нашел здесь бусинку, украденную хламидами из сада. Каждый раз, когда на какую-нибудь вещь падали лучи заходящего солнца, она принимала ее за драгоценный камень и хватала трепещущей рукой, но, увы, это оказывался или кусочек слюды или золотая песчинка.

Австралийцы, видя с каким интересом Клара рассматривала все это, вздумали помочь ей. Каждый подавал девушке то, что казалось ему замечательнее других, но Клара лишь качала головой.

— Того, что я ищу, здесь нет! — наконец с огорчением сказала она.

— А что же ты ищешь? — удивленно спросила Рэчел, от которой не укрылось волнение подруги.

Клара не ответила.

— Давай посмотрим другие беседки по соседству, — сказала она.

Рэчел возразила:

— Но они могут быть очень далеко отсюда.

— Все равно, я хочу их посмотреть, — настаивала Клара.

— Уверяю тебя, другие ничем не отличаются от этих. И потом нам уже пора возвращаться, солнце садится. Мы и так оставались здесь слишком долго и можем не успеть в Дарлинг до темноты, а это очень встревожит твою мать.

— Я хочу осмотреть другие беседки, Рэчел, даже если бы нам пришлось вернуться в Дарлинг в полночь, — упрямо повторила Клара.

Рэчел обняла подругу за плечи.

— Пожалуйста, Клара, не упрямься! Однако я, кажется, догадалась: ты ищешь пропавшую вещь, которую, как предполагаешь, унесли хламиды, не правда ли?

Клара смутилась.

— Да, Рэчел, — призналась она, — драгоценная вещь была похищена этими птицами, и мне хотелось бы найти ее, даже рискуя своей жизнью.

— Стало быть, эта вещь имеет очень большую цену?

— Это алмаз виконта де Мартиньи. Я оставила его на минуту на галерее, и он исчез. Если я его не найду…

И она залилась слезами к великому удивлению австралийцев.

— Бедняжка! — прошептала Рэчел. — Так вот в чем причина твоего горя! Теперь я понимаю, почему ты так заинтересовалась хламидами. Но если так, — продолжала она решительным тоном, — мы действительно должны осмотреть другие беседки. Алмаз стоимостью двенадцать тысяч долларов!..

— Не только ценность алмаза заставляет меня отыскать его, — ответила Клара, вытирая глаза. — Я связана ужасным обязательством… Но теперь не время говорить об ужасном положении, в каком я нахожусь… Пойдем, пожалуйста, Рэчел, пойдем скорее!

Мисс Оинз принялась объясняться с австралийцем:

— Мисс Клара очень довольна, что видела этих коури, но она думает, что есть еще лучше, — сказала она. — Веди нас поскорее туда.

Волосяная Голова будто ожидал этой просьбы и, посоветовавшись со своим семейством, согласно закивал головой.

— Долго нам придется идти? — с беспокойством спросила Рэчел.

— Немного пройдет времени, — ответил туземец.

Клара, хотя и старалась не подавать вида, не могла не признаться себе, что силы ее иссякли, но Рэчел это заметила и подала руку, чтобы поддерживать подругу. К счастью, теперь они шли по такому месту, где деревья росли не очень густо, а солнце, клонившееся к закату, было уже не таким жгучим. И все-таки девушки начали отставать, в то время как Волосяная Голова, по всей видимости, не догадывался, насколько это путешествие мучительно для них.

Но больше всего Клара страдала от жажды. Ей казалось, что даже несколько капель воды прибавили бы ей сил. Она сказала об этом Рэчел, которой и самой очень хотелось пить.

— Если я не ошибаюсь, с тех пор, как мы вошли в пустыню, мы постоянно отдалялись от той местности, где можно встретить пресную воду, — вздохнула мисс Оинз. — Но туземцы — люди находчивые…

Она окликнула австралийца и попыталась объяснить ему, что они с Кларой хотят пить. Волосяная Голова повернулся к своему старшему сыну и сказал ему:

— Уиа.

Проткнутый Нос взял две пустые тыквенные бутылки, висевшие на боку его матери, и исчез в зарослях.

«Куда он пошел? — подумала Клара. — Если на ферму Уокера, то можно умереть от жажды, пока мальчишка вернется, потому что мы удалились от нее довольно далеко…» Однако не прошло и двадцати минут, как Проткнутый Нос вылез из кустов, неся в каждой руке по тыквенной бутылке, в которую был воткнут большой корень. Они были наполнены свежей, прозрачной водой.