Птица пустыни

— Надеюсь, боя не будет, мой дорогой Мартиньи. Эти люди не настолько безумны, чтобы решиться оказать сопротивление такому многочисленному отряду, как наш.

— Они доведены до отчаяния и знают, что их ждет виселица. Посмотрите на этого серьезного и флегматичного англичанина, Денисона, который разговаривает с начальником черной стражи: если мы схватим негодяев, он повесит их на первом же дереве, не моргнув и глазом. Да, удовольствие увидеть, как сеньоры Фернанд и Гуцман будут красоваться на ветке дерева, стоит многого! И возле не найдется косы, чтобы отрезать веревку, как… гм!

Видя, что его насмешки произвели на Бриссо неприятное впечатление, виконт продолжал совсем другим тоном:

— Кстати, о Денисоне… О чем вы имели с ним продолжительный разговор вчера вечером?

— У меня нет тайн от вас, Мартиньи, — ответил Бриссо. — Мсье Денисон объявил мне, что по-прежнему желает жениться на моей дочери, если она захочет выйти за него. Но независимо от этого он предложил отдать в мое распоряжение все свое состояние, которое весьма значительно, чтобы я мог расплатиться с долгами.

— Славный человек! — заметил виконт не без некоторой горечи. — Он лучше, чем другие, делающие больше шума… Но вы, Бриссо, что вы ответили на это великодушное предложение?

— Я горячо поблагодарил судью, разумеется, и отложил до времени мое решение на этот счет.

— Это решение, Бриссо, будет ли благоприятно…

Мартиньи не договорил, видя, что к ним приближается судья.

— Господа, — сказал Денисон французам, — начальник черной стражи предупредил меня, что след преступников ведет к ферме и что, по всей вероятности, они там провели ночь. Будьте осторожны, потому что они, может быть, окажут сопротивление.

— Как, мсье Денисон, — сказал Мартиньи весело, — неужели нам посчастливится захватить этих негодяев? Однако, черт побери, — прибавил он тотчас, указывая рукой на ферму, — мы слишком поторопились радоваться: эти негодяи бегут!

В самом деле, несколько всадников, выехавших со двора фермы, спешили скрыться в зарослях. Вскоре следом за ними выехала вторая группа.

Отряд остановился. Что-то, по-видимому, поразило австралийских солдат, и они с удивлением наблюдали за беглецами.

— Вперед! — закричал Мартиньи. — Перережем им путь! Вперед!

И он пустил свою лошадь в галоп.

Но, кроме Бриссо, который решительно последовал за своим бывшим приказчиком, никто из волонтеров не тронулся с места, и они продолжали совещаться с австралийскими солдатами.

Денисон попытался вернуть французов.

— Подождите, — закричал он. — Мы непременно догоним их, вернитесь! Надо прежде узнать…

Но ни Мартиньи, ни Бриссо не обратили внимания на этот призыв. Денисон хотел было отдать приказ отряду следовать за ними, когда лошадь Мартиньи вдруг повернула, как будто ею не управляли, всадник выронил карабин, голова его склонилась на грудь, и он упал на землю.

Если бы мятежники выстрелили хоть один раз, то можно было бы подумать, что виконт ранен.

Бриссо, увидев, что Мартиньи упал, поспешил соскочить с лошади.

— Боже мой, Мартиньи! Что с вами? — воскликнул он.

Через минуту к ним подъехали Денисон и несколько человек из отряда.

— Это ничего, — прошептал виконт, открывая глаза. — Моя лошадь. Притом, кажется, у меня закружилась голова… но теперь все прошло.

Он с трудом встал на ноги и вынужден был опереться на Бриссо.

— Когда я пришпорил свою лошадь, боль в плече сделалась так сильна, что я лишился чувств, — смущенно произнес виконт.

— Я же вам говорил, Мартиньи, — дружески заметил ему Бриссо, — что вы переоцениваете свои силы. Послушайтесь меня: останьтесь на ферме Уокера на несколько часов, а мы заедем за вами, когда разделаемся с этими негодяями.

— Это было бы благоразумно, — кивнул судья, — и если виконт де Мартиньи согласится на это, то я оставлю с ним несколько человек для его безопасности.

— Нет, — возразил виконт, — этого не нужно, я чувствую себя лучше. Но посмотрите, посмотрите же! Эти разбойники сейчас скроются. Чего мы ждем?

Солдат черной стражи, подъехав к Денисону, сказал:

— Преступники захватили двух женщин и насильно везут их с собой. Я заеду на минуту на ферму и постараюсь собрать сведения на этот счет.

— Женщин? — недоверчиво переспросил Мартиньи. — Откуда здесь могут взяться женщины?

Судья с солдатами поспешил к ферме. Следом за ними двинулись Мартиньи и Бриссо, отдав своих лошадей волонтерам.

Когда они вошли в дом, Денисон читал записную книжку, которую ему принес один из солдат и которую преступники оставили на столе, прикрепив к ней листок, написав на нем крупными буквами:

«Ричарду Денисону, судье».

— Мсье Бриссо, — сказал Денисон, прочитав записку Клары, — эти люди захватили двух молодых девиц, принадлежащих к почтенным семействам Дарлинга, и уверяют, что убьют их, если мы не откажемся от погони.

— А имена их известны?

— Одна из них мисс Оинз, дочь землемера.

— Мисс Рэчел, подруга Клары! А другая… другая, мсье Денисон?

Судья не колебавшись, счел нужным сказать правду несчастному отцу.

— Моя дочь! — вскрикнул Бриссо. — Клара! — Но это невозможно, как она очутилась здесь, на ферме Уокера?