Птица в клетке

Рывок, и Юрий оказался рядом с эмпаткой, лихорадочно снимая с пояса аптечку. Лонгийцев сейчас опасаться не стоит. Кордоса без сознания, а его охранники дезориентированы. Неконтролируемый эмпатический выброс, в котором смешались страх Эрики и боль Менадо, вывел заговорщиков из строя как минимум на несколько минут. Введя в кровь девушки блокиратор, Юрий убедился, что пульс ее замедлился и неконтролируемые подергивания конечностей прекратились, и вновь обратил свое внимание на лонгийцев.

— Какого хрена? — Здоровяк, что выстрелил в Эрику, держался за голову, тупо глядя на свои штаны, по которым позорно расплывалось мокрое пятно. — Какого хрена?!

Даже воинская подготовка, безусловно, великолепная — лонгийцы всегда были искусны в этом, — не помогла убийце справиться с проецирующей эмпатией. Юрий выстрелил ему в голову, а затем снял и второго дернувшегося охранника. Всего четыре человека, включая пилота, меньше всего попавшего под эмпатический удар и пытавшегося сопротивляться. Васко Кордосу, судя по бледной восковой коже и трясущимся губам, пережившего инсульт, Юрий решил оставить в живых, связав ему руки. Если старику не повезет, он выживет и станет отличным подарком Ядгару — единственным, который Юрий может подарить императору. Правда, гардарик не верил, что поданного на блюдечке Кордосы будет достаточно, чтобы усмирить гнев Альге. Это как у льва отобрать добычу и взамен кинуть бутерброд — пожалуй, только раззадорит.

А вот о тех, кто был на катере Альге, позаботиться стоило. Менадо было приказано парализовать людей, а не убить, и, если они не вовремя придут в себя, у Юрия прибавится проблем. Кинув внимательный взгляд в сторону неподвижного крепко спящего Замира и скорчившейся на снегу Эрики, едва ли что-то осознающей, Цехель открыл люк катера и исчез в его глубине.

Внутри, как вначале показалось, было тихо. Но стоило симарглу замереть, не дойдя до центра салона, как он услышал тихое нервное дыхание. Тот, кто прятался за одним из пассажирских сидений, был напуган. Значит, не из охраны инфанта, а из гражданского сопровождения.

Знакомый пряный запах духов. Алана. Юрий надеялся, что ее здесь не будет, что она не увидит его таким, и все же хотел еще раз встретиться.

— Ты можешь выходить, — сказал негромко, пряча оружие — нельзя пугать доктора. — Я тебя не трону, клянусь.

Выглядела Кронберг так, будто участвовала в драке. Одежда была помята и испачкана, синяк на половину подбородка, на левой скуле ссадина. Алана сжимала офицерский кортик, снятый с одного из лонгийцев, но была неспособна его использовать из-за дрожи в руках. Психиатр рассматривала Юрия, изменившего внешность, с не меньшим вниманием, чем он ее.

— Где Замир и Эрика? — наконец тихо спросила она.

— Снаружи. Ты можешь идти?

— Да, в отличие от тех, кто нас охранял.

Цехель пожал плечами.

— Менадо перестарался, вырубая их, но с женщинами он, как и все лонгийцы, более учтив.

Алана потерла плечо, поврежденное при падении и превратившееся в сплошной синяк.

— Мне так не показалось, — с невеселой улыбкой сказала она. — Ты ведь пришел не спасти меня? Это захват заложников?

— Ты знаешь ответ, — тихо ответил Юрий. — Но ты можешь остаться здесь, если хочешь. СБ будет тут в течение часа, а ваша охрана очнется еще раньше. Правда, вряд ли в хорошем состоянии — боюсь, что я тоже слегка переборщил с парализатором.

Доктор недоверчиво исподлобья взглянула на него.

— Я не буду вынуждать тебя лететь с нами, — еще раз медленно повторил наемник.

— С нами? — Алана вскинула рыжеватые брови. — Ты не посмеешь!

— Уже посмел.

Юрий повернулся и зашагал к выходу, не сомневаясь, что она пойдет следом. Не пытаясь отговорить и не для того, чтобы вонзить клинок в спину, — Кронберг просто не могла оставить инфанта без защиты. Его Алана была очаровательно предсказуема. В отличие от Эрики.

Ему стоило помнить это, оставляя эмпатку одну.

Слабость — коварная, по-женски обманчивая — всегда была моей защитой и моим оружием. Делай, что хотят другие, будь послушной, будь покорной — и тебя не тронут и, может быть, даже вознаградят. Меня убедили в этом, или я сама себе так придумала? Неважно. Я избавилась от этой глупой иллюзии.

Когда-то Юрий сказал мне, что я сильнее, чем кажусь. Возможно, пришло время это проверить.

Ни боль, ни холод не имеют значения. Пока гардарика здесь нет, я должна подняться на ноги. Шаг, другой… на чистую простыню снега падали капли крови. Меня все-таки задело? Нет, просто опять из носа кровило. В ушах шумело, сознание порой уплывало, но я упорно не отводила взгляда от своей цели.

Упав на колени перед мальчиком, встряхнула его за плечи.

— Открой глаза, Замир. У нас мало времени!

Я жива лишь потому, что Юрий вовремя отключил мои способности. Но именно сейчас мне было жизненно необходимо достучаться до спящего сознания инфанта.

— Проснись! У меня не хватит сил нести тебя. — Я прижалась губами к его неожиданно горячему лбу и с отчаянием повторила: — Проснись!..

Слабый выдох опалил мою кожу, возрождая уже угасшую надежду.

— Рика… Мне плохо…