Птицеед

Ну, знаете, какой бывает такая радость в нашем кругу. Говоришь, как счастлив, а у самого лицо человека, который осознал, что точно не сможет пережить одновременный приход страшного похмелья, мести Светозарных и несварения желудка у любимого пёсика.

Короче, всё как полагается, особенно если ты опекун юной девушки, вокруг которой внезапно вьются какие-то настырные молодые балбесы.

Когда они откланялись, на прощание пожелав доброго вечера, мы с Элфи ещё немного постояли, провожая их взглядами, а затем пошли по дорожке, засыпанной белой каменной крошкой, к восточным воротам.

— Как я справился?

— Ты был совершенно неотразим, — серьёзно ответила она. — Ну, может, чуть переигрывал.

— Мою бабку бы удар хватил, увидь она такую картину. Ещё пятьдесят лет назад девушки не ходили без сопровождения кого-то из семьи или охраны. И уж тем более не говорили с ровесниками без представления со стороны их семей.

— Не очень-то похоже, что ты жалеешь о тех временах.

— Пусть отправляются Сытому Птаху в пасть вместе со всеми ревнителями замшелых традиций. Парень в синем сюртуке из Зеехоферов. Дом Журавля. Вырастет, будет влиятельным человеком.

— Это ты к чему?

— Он на тебя глаз положил.

— О. — Она даже бровью не повела. — Некоторые вещи очевидны. К чему ты ведёшь?

— Просто. Считаю вероятности. Возможно, сложись всё удачно и окажись вы вместе, ты сделала бы его счастливейшим человеком.

Взгляд болотных глаз был быстрым, а вопрос, который она задала, неожиданным:

— А меня? Меня он сделает счастливейшим человеком?

Пришлось ответить честно:

— Я могу ручаться только за тебя. Но не за незнакомых людей. Боюсь, подобные решения, окончательные решения, тебе придётся принимать самой.

— Отложу это на более поздний срок. Пока же обязую тебя пугать юных риттеров.

— Хорошо.

Я не стал говорить ей, что это не продлится вечность. По множеству причин, о которых я здесь умолчу. Полагаю, Элфи достаточно умна, чтобы понимать очевидное и без моих слов.

— Что сегодня было на занятии?

— Коленный сустав. Невероятно сложный… механизм.

— Куда хочешь пойти заморить червячка перед тем, как мы отправимся домой? Кондитерская? Мороженое?

Она задумалась, закусив губу. И предложила:

— Поехали в «Горячие дощечки».

Рыба…

Элфи обожает рыбу. От форели мою подопечную начинает трясти, словно она скопа, ястреб-рыболов. Девчонка буквально теряет волю и хватается за нож и вилку. Полагаю, любезная воспитанница, если не станет себя сдерживать, легко уговорит целую огромную рыбину.

Однажды, когда ей было десять, она «почти-почти-почти» (её слова) смогла это сделать. Потом, конечно, жалобно стонала, обвиняла меня в том, что я пытался остановить её не так активно, как это следовало сделать, и мне пришлось нести объевшуюся страдалицу на руках. Элфи торжественно поклялась, что больше «никогда-никогда-никогда» не будет есть никакой рыбы, но, кто бы сомневался, на следующем ужине, предварительно хорошенько отоспавшись, уже радостно сметала с тарелки палтуса.

«Горячие дощечки», заведение, готовящее форель на кедровых досках в печи, находится в Длинной сторонке. Далеко от нашего дома, по сути, на противоположном конце города, но сюда стоит приехать ради кухни.

Место не пафосное, простое, для людей, у которых в карманах водятся не только соловьи. Столы с бумажными скатертями, стаканы из обычного стекла, домашнее вино, грубые закуски. Ну и рыба, конечно же.

Несмотря на наступивший вечер, посетителей было немного, и мы сидели на веранде, украшенной гирляндами фонариков с разноцветными стёклышками. Каштановые свечи мягко пульсировали, создавая вокруг праздничную атмосферу. Быстро темнело, уже звенели ночные цикады и на небе появились первые звёзды.

Элфи, слегка отдуваясь, совершенно довольная, отодвинула от себя пустую тарелку.

— Всегда поражаюсь, как в столь маленькое и хрупкое существо может поместиться столько еды, — с улыбкой произнёс я.

— Я прожорливей совы, — похвасталась она. — Когда думаю, всегда хочется есть.

— И о чём же твои думы?

— Пока ты сегодня спал, мы с Амбруазом перерыли нашу библиотеку в поисках информации о мозготрясах.

— Тот же Айдерманн «О существах Ила. Том второй». И Захаров «Атлас телепатических мерзостей». И «Общее собрание магических проявлений с примерами» Унга и Бонга. Мозготрясы не являются загадкой мироздания. О них полно работ, монографий и книг.

— Но о выжимке из их мозга ни слова ни в одной из книг. Мы выстроили несколько теорий… — Она прервалась, увидев, что я улыбаюсь, с подозрением прищурилась и произнесла, как умная девочка, сделав правильный вывод: — Ты знаешь, зачем она им понадобилась.

Я ощутил, что она совсем чуть-чуть обижена.

— Невозможно научить тебя всему, даже за то время, что мы вместе. Многие вещи ты поймёшь с годами. Мозготряс никогда не входил в тему наших бесед. Он не самое распространённое существо Ила и живёт обычно далеко от Шельфа, в таких местах, куда чаще заходят килли, а не люди.

— Чувствую себя немного глупо. — Она вздохнула. — Что сперва не спросила у тебя. Так зачем же им понадобилась эта субстанция?