Птицеед

Так, что это сразу вызвало приступ дурноты. Ида пошатнулась, я подхватил её, но отвратительное ощущение тут же прошло. Девушка, тяжело дыша, немного отстранилась:

— Я… О, дери меня совы!

Последнее замечание относилось к нашим спутникам. Все четверо стояли чуть покачиваясь, с полураскрытыми ртами и глазами, которые были словно залиты молоком — сплошной белый туман вместо радужки и зрачка.

— Понятно, — мрачно произнёс я и направился к Капитану. С трудом разжал пальцы, забирая пистолет. И начал обыскивать карманы жилета в поисках пыльницы, в которой хранился порошок из солнцесвета, чтобы насыпать его на полку. — Мозготряс на свободе.

Ида охнула.

— Но как он избежал ментальных якорей?

— И я хотел бы знать, почему колдуны павильона не ловят синичек.

Мозготряс тварь неприятная. Сила его разума такова, что он способен подчинять своей воле несколько человек, прямо как Ида, кстати говоря. А тех, кем не может управлять, он парализует до поры до времени, что и произошло с нашими добрыми друзьями.

— Возблагодарим вашу ветвь и моё наследие. А то бы тоже сейчас пускали слюни, — буркнул я. Ситуация хуже не придумаешь. Но сила мозготряса не действует на колдунов ветви магии очарования, они иммунны. Как и я, спасибо Когтеточке.

— Сейчас он занят пищей. Жрёт чей-то разум, превращая мозги в гнилую капусту. А когда он жрёт, то ментально растёт и набирает силу. Высосет одного, переметнётся на другого, а после и до Августа с Варварой доберётся. В еде он неуёмен и сам остановится, только когда подавится чужими мыслями и памятью. Его следует найти прежде, чем он убьёт наших друзей.

— Я готова.

Взгляд у неё был решительный и серьёзный.

— Мозготряс обычно прячется в каком-нибудь укромном уголке. Так что нам придётся постараться, чтобы разыскать его.

— Звучит как план. — Она ухмыльнулась.

— Для нас он тоже опасен. Его волны вблизи становятся физическими объектами. Если он нападёт, то прожжёт в нас дыру…

— Я знаю все возможные опасности, не волнуйся. Идём.

Мы поспешили по первому коридору.

— Тот убитый человек. Это сделал не мозготряс. — Ида заглянула в пустой вольер.

— Да. Тут на воле целый зоопарк, похоже. Выпустили ещё кого-то. И это произошло не по ошибке и не по случайности. Клетки распахиваются только вручную.

— Зачем?

— Наверху много влиятельных людей. Тот же твой друг Авельслебен. Хороший способ устроить хаос или даже резню.

— Зачем? — повторила она, но я лишь пожал плечами.

Поди пойми, какие игры ведутся. Может, всё это устроили страшные злодеи, а может — просто один из Великих Домов решает свои проблемы вот так, по-дурацки.

Хотя, если подумать, между Великими Домами и страшными злодеями история часто ставила знак равенства.

Мы оказались рядом со складами, где хранили корм для «зверушек», я на всякий случай проверил створки шести больших ворот, но все они были заперты, а навесные замки не тронуты.

В трёх шагах, сразу за поворотом, нашлось ещё два тела. Эти бедолаги в кожаных фартуках уборщиков были просто зарублены. На груди одного сидела серо-красная седьмая дочь. Она подняла окровавленную мордочку от раны, мелькнул острый язычок, и тварь пропела:

— Кто же это? Рыцарь смелый, дева милая с лица. Подарите мне немедля ваши нежные сердца!

Эти твари все на одну рожу. Мелкая гадкая гнусь, но у меня создалось впечатление, что мы давние знакомые. Со времён кладбища Храбрых людей или Шестнадцатого андерита, пускай ту тварь и прихлопнула Толстая Мамочка.

Я шагнул к ней, и она, хихикая, кинулась прочь на четырёх лапах, юркнула за угол, только её и видели.

— Бардак! — бросил я. — Десять лет назад здесь всё охраняли килли. Городскому совету не стоило отказываться от их услуг.

— Думаешь, те, кто это устроил, всё ещё тут?

— Полагаю, что нет. Лишняя головная боль, но если они тупы, то мозготряс мог схватить и их. Ему без разницы, спасители это или враги. Его заботят лишь мысли и память.

— Он должен знать, что с нами его фокус не прошёл, — пробормотала Ида. — Мы не попались на крючок. Ведь у них мимикрия, как у осьминогов?

— Только если в запасе много энергии, для этого ему следует хорошо поесть. Надеюсь, мы найдём его раньше.

Та ещё проблема, когда он сольётся со стеной — тогда можно считать, мы проиграли. На таком большом пространстве его не найти.

Я передал Иде пистолет Капитана, сам взялся за четырёхзубые вилы, прислонённые к стене. Где-то далеко, кажется у самого входа, раздались ослабленные выстрелы. Быть может, кто-то из охраны наконец понял, что происходит. А может, это были те, кто хотел создать хаос. Но нельзя и исключать вероятности, что мозготряс отправил своих марионеток вперёд, чтобы расчистить себе путь наверх.

Если это так, интересно, когда в его раздутую башку придёт очевидная идея натравить захваченные тела на нас?

— Мы обследовали только один сектор, — сказала Ида. — Их здесь восемь. Это займёт больше часа.

— У нас нет столько времени.

— Вернёмся, — неожиданно предложила она.

— Что? — опешил я.