Птицы

«Как хорошо, что кто-то когда-то изобрел теплорешетки! – подумал мальчик. – Благодаря этому чудесному изобретению можно стоять у входа, и никто не подумает, что ты здесь впервые и неловко топчешься у порога!»

И тем не менее на деле Финч именно что неловко топтался. А еще глядел на представший перед ним интерьер ателье, боясь моргнуть.

Всем своим видом «злодейское логово» напоминало кофейный салон. Хоть Финч никогда не бывал в таких салонах, он предположил, что именно так они и должны выглядеть. К тому же, судя по крошечным миленьким чашечкам и ползущему по помещению запаху, здесь явно пили кофе.

В ателье негромко звучала музыка, вырываясь из рога граммофона. У боковой стены рядом с камином расположились кресла, в которых с комфортом устроились несколько джентльменов: некоторые из них переговаривались, другие читали газеты, при этом все курили сигары. Там же стоял столик с бронзовым кофейным варителем – то и дело его механическая рука передавала ожидающим джентльменам чашечки с кофе.

Свет с улицы, несмотря на огромные окна-витрины, в ателье почти не проникал, и оно тонуло в вязкой дрожащей полутьме. В глубине помещения стояли столы, на которых до самого потолка громоздились рулоны с тканью и шерстью. Вдоль стен выстроились манекены в пальто и цилиндрах – поскрипывая деревянными суставами, они время от времени меняли позы, и в этих их дерганых движениях ощущалось нечто жуткое. Финч вздрогнул, когда один из манекенов повернул к нему голову.

– Прошу вас! – раздался вдруг женский голос, деловой и властный. – Ваша очередь!

Мальчик успел испугаться, но быстро взял себя в руки: обращались не к нему.

– Мистер Скепсинс, поторопитесь, будьте так любезны!

Пухлый джентльмен в одном лишь полосатом трико да носках с подтяжками прошел мимо Финча и поднялся на небольшой квадратный помост в центре ателье, обитый с виду мягкой вишневой тканью; рядом с помостом стояли три выключенных автоматона в жилетках и с галстуками-бабочками. Мистер Скепсинс развернулся лицом ко входу и замер, словно конферансье, готовый дать речь.

– Поднимите руки, сэр! – сказали ему.

Мистер Скепсинс сделал как было велено: поднял руки, из-за чего стал походить на жулика, застигнутого не в лучшем положении.

– Ну что вы, мистер Скепсинс, просто разведите их в стороны. Вы ведь не в полиции, право!

От кресел зазвучал смех, и мистер Скепсинс, сам усмехнувшись, развел руки в стороны.

– Я бы попросил полегче со щекоткой, мадам Крипке! – воскликнул он и бросил почтительный взгляд в сторону.

– Ну, это уж как получится… – ответили ему.

Финч поглядел туда, откуда раздавался женский голос, и, хоть и не без труда, различил его обладательницу. Женщина в темно-красном платье сидела на высоком стуле за стойкой и почти не шевелилась. В руке она держала черный мундштук с тонкой папиреткой. Мадам Крипке была дамой в возрасте и обладала резкими строгими чертами лица, в ее красноватых, слегка тронутых сединой волосах торчали длинные острые спицы. Кем именно эта женщина являлась, Финч так и не понял, но вела она себя так, будто была в ателье главной.

– Портные, за дело! – воскликнула мадам Крипке и толкнула рычаг на стойке.

В тот же миг глаза-лампы троих автоматонов, стоявших без движения у помоста, зажглись. Механоиды, окружив покрывшегося испариной мистера Скепсинса, принялись его обмерять и тут же обшивать. В изящных латунных пальцах сверкнули булавки, раздалось преждевременное «Ой!» мистера Скепсинса, и детали будущего костюма начали соединяться прямо на клиенте. Для всех присутствующих это было не более чем рутиной, и Финч напомнил себе, что ему тоже не стоит удивляться.

Осознав, что слишком долго стоит у дверей, мальчик направился к пустующему креслу. Он надеялся, что джентльмены не поднимут шум, стоит ему только приблизиться, но они были слишком заняты газетами и беседами, так что попросту не обратили на него никакого внимания.

Финч уселся в кресло и тут же похвалил себя за верное решение притвориться клиентом – с того места, где он сидел, открывался прекрасный обзор на все ателье. Мальчик сразу же увидел то, что раньше было скрыто за пирамидами рулонов ткани, – заднюю дверь, вероятно, ведущую во двор, а еще лестницу на этажи, тонущую в потемках.

«Наверное, сам Гораций Горр наверху», – подумал он.

– Мадам Крипке! – боясь шевельнуться, воскликнул мистер Скепсинс. – У вас предусмотрены скидки за уколы булавками?

– Не стоит, мистер Скепсинс, – ответила женщина. – Наши портные крайне аккуратны. Но если вы так уж хотите скидку, я могу попросить их кольнуть вас.

Довольная собственной шуткой, мадам Крипке рассмеялась, а затем крутанула колесико стоявшей перед ней лампы, увеличивая огонек, и начала что-то записывать в толстую тетрадь, лениво помакивая перо ручки в чернильницу.

За стойкой стало светлее, и Финча буквально пригвоздило к креслу, когда он увидел то, что висело на стене за ней. Мадам Крипке сидела в тени огромной и весьма мрачной картины в витой раме. На этой картине был изображен сам хозяин ателье. Это был он! Человек в черном!