Птицы

– Прошу прощения, мадам. Я тоже кое-кого ищу. Мой дядюшка… Он только что был где-то здесь. В белом костюме, в белой треуголке с перьями. У него еще белая трость и носатая маска.

– Нет-нет, – ответила дама. – Я не обратила внимания. Прошу простить, – и она нервной походкой отправилась прочь – искать своего кавалера.

Арабелла подошла.

– Ну что? – спросила она.

– Не видела, – хмуро сказал Финч.

– Будем искать дальше. Откуда начнем?

– Думаю, нет смысла подходить к каждому гостю. Это будет подозрительно.

Финч задумался и замолчал, оглядывая гостей.

– Эй, Финч!

– Что такое? – мальчик поглядел на подругу. – Придумала?

Арабелла уставилась на него недоуменно:

– Это не я.

– Эй, Арабелла! – позвали снова.

Дети стали озираться в поисках того, кто их звал.

– Я здесь!

Финч и Арабелла одновременно задрали головы и с удивлением увидели лицо, проглядывающее между листьями. Лицо улыбалось им. Оно было им знакомо.

– Ну что, – спросил мистер Риввин. – Она ушла?

Глава 14. Дом затаившегося кошмара. Продолжение.

Мистер Риввин был великолепен. В своем простодушии. Он, видимо, считал, что ветка дерева вполне достойное джентльмена место, поскольку совсем не торопился с нее слезать.

– Что вы там делаете? – спросил Финч.

– Прячусь, разумеется.

– А что, взрослые тоже прячутся?

– А чем взрослые хуже детей? – удивился мистер Риввин.

– И от кого же прячутся взрослые? – спросила Арабелла.

– От многих напастей, – туманно пояснил собеседник, но увидев синхронное осуждающее качание головами, поспешил уточнить: – К примеру, от старых дев.

– Старых дев? – поморщился Финч.

– Мистер Риввин, – велела Арабелла, – слезайте! Здесь никого нет. Она ушла.

Тон девочки был непреклонен, и молодой человек (а не-птица был в своем человеческом обличье) нехотя спустился. Проделал он это одним ловким движением – на зависть Финчу.

Арабелла с тревогой глядела на дерево: как то отреагирует, не поспешит ли осыпаться. Но дерево проигнорировало как вселение незваного постояльца, так и его выселение.

– Она точно ушла? – озираясь кругом, спросил мистер Риввин.

– Да, отправилась вас искать.

– Хорошо-хорошо, – пробормотал молодой человек и ловко подхватил пирожное с блюдца проходившего мимо слуги.

Мистер Риввин выглядел довольно изысканно – так и не скажешь, что всего мгновение назад он прикидывался белкой. На нем был новенький черный костюм: штаны, жилет и сюртук сидели идеально. В правой руке не-птица держал цилиндр и черную маску с полукруглыми, будто прищуренными, прорезями для глаз. Единственное, что было в нем неизменным, это красный клетчатый шарфик: «хрупкое здоровье», видимо, так и осталось хрупким.

– А почему она старая? – спросил Финч.

– Что? – удивился мистер Риввин, пытаясь прожевать пирожное, которое очень напрасно засунул в рот целиком. – Кто старая и почему?

– Ну, старая дева же, – уточнил Финч. – Вы ведь говорили о той женщине в зеленом платье? Она не такая уж и старая. Ей лет тридцать, кажется, может, даже меньше. Вот я и не понимаю, почему «старая».

– Ах, ты об этом! – рассмеялся мистер Риввин и, не утруждая себя никакими объяснениями, двинулся по коридору в поисках слуги с винным подносом.

Глядя ему в спину, Арабелла раздраженно фыркнула и сама объяснила – иногда Финч являл собой просто невообразимый пример избирательного невежества:

– Старая дева не должна быть обязательно старой, – сказала она. – Это просто одинокая женщина, которая не была замужем.

– А почему не была? – не понял Финч.

– Ну, я не знаю, – ответила Арабелла. – Мама говорила, что старые девы появляются из-за лени, неряшества и эгоистичности некоторых мужчин.

– Вроде как гремлины! Они тоже появляются из-за…

– Нет! Не как гремлины! – непонятно чему оскорбилась Арабелла. – Ну ты только на него посмотри!

Это уже относилось к несносному не-птице.

Мистер Риввин расселся на диванчике у стены под огромной картиной, на которой был изображен какой-то важный и очень злобный с виду старик с моноклем.

Вальяжно закинув ногу на ногу, мистер Риввин с удовольствием потягивал вино из бокала, который сидевшая рядом дама преклонных лет поставила на подлокотник, пока искала веер в необъятном брюхе своего ридикюля. Когда дама обернулась, чтобы взять бокал, и не нашла его на том месте, где оставила всего мгновение назад, она подозрительно поглядела на мистера Риввина и на бокал, лениво придерживаемый рукой в белой перчатке. Молодой человек улыбнулся ей и подмигнул. Дама возмущенно поднялась на ноги и поспешно удалилась.

Дети подошли, и мистер Риввин кивнул им на освободившееся место. Воспользоваться приглашением они не торопились.

– А почему вы от нее спрятались? – спросила Арабелла. – Мне она показалось очень красивой.

– А, банкирша с улицы Мэпл! – презрительно бросил мистер Риввин. – Хотя она даже не удосужилась пояснить, что такое «банкирша». Хотя я догадываюсь, что это нечто унылое и попахивающее безысходностью. «Банкирша». Фу! Это слово даже звучит скучно…