Птицы небесные. 1-2 части

Белая наша лошадка дарила мне много радости, когда приходилось отвозить в кишлак на почту станционные сейсмограммы, а это почти шестьдесят километров туда и обратно. Сидя на кобыле, мирной трусцой бежавшей по легкой, словно пух, дороге, мимо облепиховых и тамарисковых чащ, я любил распевать молитву во весь голос, а когда замечал поляну в нарциссах и пионах, сходил с лошади и, усевшись среди цветов, молился, а лошадь мирно паслась рядом. Она же спасла меня от верной гибели в паводок на вздувшейся от весенних ливней реке.

В мае в горах прошли сильные грозы. И когда погода прояснилось, я выехал в кишлак, чтобы отправить почту, потому что из-за дождей вышли все сроки. У реки мы остановились — брод исчез. Сильное течение, изменившее свой цвет с голубого на желтый, клокотало у берегов. Попав в безвыходную ситуацию, я решил довериться моей помощнице. Кобыла долго нюхала воду, выбирая переправу, потом осторожно зашла в стремительно несущийся поток. Ей удалось пройти больше половины разлившейся реки, но все же сильный напор течения, вздувшегося большим буруном справа, сбил ее с ног и нас стремглав понесло по реке. Над бурлящей водяной поверхностью остались только наши головы — ее и моя. Так молиться, как тогда, в паводок, — всем сердцем, — я молился Богу впервые! Ухватившись за шею лошади, я отдался на волю течения. Чуть пониже оно с грохотом разбивалось о большие валуны. Моя лошадка упрямо боролась за наши жизни и наконец она все же смогла встать на ноги, а затем, дрожа всем телом, выбралась на берег. Спасибо тебе, моя спасительница! Удивительно, что почта в рюкзаке за спиной не успела намокнуть. Но в душе осталась память об иной молитве — сильной, целеустремленной и горячей, а также желание когда-нибудь обрести ее навсегда.

Пойду ли я в горы без Тебя, Боже мой, скучна мне любая гора земная. Отправлюсь ли в странствия по лицу земли, любая страна томит душу мою скукой своей. Когда нет во мне любви Твоей, я — словно камень, падающий с крутизны, словно вода, оставившая облака и низвергающаяся с небес. Без Тебя, Боже, я — раб любого обстоятельства, а с Тобой — владыка времени и хранитель жизни, питающийся блаженной пищей Небесного покаяния.

ПЕШТОВА

Ум, привыкший собирать и накапливать факты, хочет понимать духовные истины таким же привычным образом, как он привык это делать прежде. Лишь со временем он начинает догадываться, что духовное слово постигается только в Духе Святом. Мирское знание, в конечном счете, издевается над умом, стремящимся накопить это пустое знание побольше, и затемняет его природу. Только духовное знание очищает ум от лжезнания, принося ему мудрость и освобождение от лжи и утверждая его в Божественной истине.

Все, что возникает перед нашим взглядом, в скором времени исчезнет для нас навсегда, как исчезнем и мы сами. Но прежде чем все это исчезнет, нам нужно успеть проникнуть в ту безсмертную любовь, которая скрыта за всеми образами многообразного бытия, ибо она и есть река вечной жизни. Время поисков души — это и есть время ее созревания.

Под осень у меня в лесу состоялась опасная встреча с большим стадом диких кабанов. Когда я гулял с четками по полянам, устланным янтарной листвой осыпающихся платанов, мне показалось, что поодаль, в высокой траве, пасется большое стадо коров с телятами. С радостной наивностью я устремился к ним, желая угостить телят кусочками лепешки. Те, кого мой обманувшийся взгляд принял за коров, оказались огромными тушами секачей с острыми изогнутыми клыками, а телята — кабанами-подростками. Заметив меня, все стадо повернуло головы в мою сторону. Я попытался успокоить их тревогу, заговорив с животными как можно более ласково: «Не бойтесь, не бойтесь! Я не охотник!» Секачи, услышав мой голос, недовольно фыркнули и резко устремились в лес, за ними вскачь последовали остальные животные. Только тогда я перевел дух… Интересно отметить, что днем встречи с кабанами происходили не так часто как вечером, когда наступали первые легкие сумерки. В этот час луга оживали и отовсюду в кустах слышалось движение и треск ветвей. Ущелье с одного склона на другой пересекали огромные туши кабанов, с мордами размером с дорожный чемодан.

Запомнилось восхождение с Авлиекулом и его двумя друзьями на высокий горный хребет Вахшского массива к ловцам куропаток. Этих забавных существ многие таджикские семьи держат у себя в доме как ручных птиц. Выходя из комнаты, я заметил, что геолог берет с собой веревку:

— Зачем нам веревка? — не понял я.

— Пригодится! — ответили серьезно мои спутники.