Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 1

Весной в садах густо цвели вишни и яблони, источая тонкий сладковатый аромат, смешанный с басовитым гудением пчел. В теплыни майских дней под деловитое жужжание шмелей душа росла быстро, как молодая травка на лугу. Мы собирали тягучий клейкий сок, текущий из стволов вишен, казавшийся слаще конфет. Без всякого перехода, совершенно неожиданно, наступало беззаботное лето, с ласточками над лугом, с недозрелыми сливами, яблоками и грушами, которыми мы объедались до урчания в животе. Всюду из-под камышовых крыш слышался неумолкающий щебет птиц, свивших там гнезда, и вскоре начинался трогательный писк птенцов. Лето дарило нам еще одно радостное чудо – теплую камышовую речку, с расходящимися кругами от всплеснувшей рыбы, с вязнувшим в ушах кваканьем лягушек, с сизым терпким терном на колючих кустах, густо зеленеющих по ее берегам, и роскошным громом, с треском разрывающимся в грозовых облачных башнях в бездонном окоеме небес. Плескание в воде продолжалось дотемна (ведь плавать я тогда еще не умел), когда над берегом, заросшим благоухающей лебедой и мятой, повисали красивые мерцающие огни, которые взрослые называли звездами. Так нарождался и становился реальностью тот удивительный процесс смены впечатлений, познание которых шло не через ум, а лишь через чувства и сердце, переполняя душу разнообразными и безконечными восторгами от развертывающегося перед глазами невероятного бытия, именуемого жизнью.

С особым, почти священным трепетом мы смотрели на идущих с портфелями детей: какими они казались нам недосягаемо взрослыми и серьезными! Снисходительно поглядывая на нас, малышей, они важно шествовали в школу. У нас восторженно бились сердца в ожидании того момента, когда мы вырастем и поступим в первый класс. А те дети, которые учились в пятом или даже седьмом классе, казались нам глубокими стариками и внушали боязливое уважение своими познаниями и почтенным возрастом.

Моя сестра тогда перешла в пятый класс и меня поражала ее осведомленность, кругозор и, особенно, умение говорить на немецком языке. Летом она уже ездила в детский лагерь на неведомое мне море, о котором я только читал в книгах, и даже написала небольшую заметку в местную газету о своем отдыхе и счастливом детстве. Мне же оставалось только мечтать о первом классе, о своей будущей жизни, и книги с готовностью помогали мне множить мечты и надежды.

Когда младенчество переходит в детство, то, как степень постепенного отпадения от Бога, приходит умение говорить. Звуки давали мне понятия о предметах, но сами предметы, вызванные к существованию Божественным бытием, никак не соотносились с этими звуками и, тем более, с их обозначениями – буквами. Каким удивительным открытием явились для моей детской души первые буквы! Каждая буква имела свой неповторимый облик, и все они общались со мной посредством звуков, несущих в себе загадочный смысл предметов, окружавших меня. Помню первый восторг от необыкновенной догадки, что эти разноликие символы, выстроенные в соответствующий ряд, содержат названия многочисленных вещей, большей частью пока еще незнакомых мне и потому таинственных.

Отчетливо запомнился тот момент, когда буквы слились в слова, а слова стали понятными предложениями. Не в силах сдержать восторг, я вбежал в гостиную, в которой находились гости, и закричал:

– Мама, папа, я уже могу читать!

– Ну-ка, прочитай что-нибудь из букваря, сынок! – сказал отец.

Первыми словами, прочитанными мной, оказались строки из детского стихотворения, казавшиеся живущими самостоятельно и независимо от букваря: «Сидит ворон на дубу, он играет во трубу!» Взрослые рассмеялись:

– Молодец какой! Теперь ты можешь читать романы!

Хотя они похвалили меня, но в душе осталось недоумение: почему взрослые не заметили, какой замечательный ворон и какая необыкновенная у него труба, издающая волнующие сказочные мелодии?

Жажда познания быстро привела меня к чтению «взрослых» книг, повествующих о далеких городах и странах, невероятных приключениях и путешествиях. Освоив букварь, первой книгой, за которую я ухватился в свои пять лет, оказался роман Жюля Верна «Дети капитана Гранта», и моя любознательность стала изводить родителей и взрослых расспросами о новых понятиях, которые мое сердце еще не могло вместить. Затем последовали другие книги такого же рода, пока родители не записали меня, еще до школы, во взрослую библиотеку, где мне самому разрешили выбирать книги о путешествиях и открытиях. С тех пор чтение стало любимым моим занятием. Библиотекарь, увидев в ребенке такую жажду к чтению книг, написала об этом случае в районной газете.