Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 1

– А раз так, то в штольне тоже темно, понимаете? Какая разница – ждать или нет до утра? Можно пойти осмотреть ее прямо сейчас!

В этом был свой смысл, и доводы моего друга показались мне убедительными. Мы взяли фонарики и углубились в темное пространство внутри горы. По пути периодически попадались отметки расстояний от входа, который почему-то выделялся в кромешной тьме светлым пятном: 100 м, 200 м, 300 м… Было жутко, но любопытство подталкивало добраться до конца разработки. Местами своды не имели прочности, и огромные глыбы, расклинившись, нависали над нашими головами. Дойдя до отметки 500 м, мы остановились. Дальше хода не было. Стояла такая тишина, что я слышал, как стучит сердце и пульсирует кровь в висках. Почему-то хотелось говорить шепотом.

– Андрей, – прошептал я. – Давай прочитаем «Трисвятое» по «Отче наш» и потянем по четке…

Наши голоса прозвучали глухо, словно в вату. Но в этой запредельной звенящей тишине молитва оказала на нас сильное воздействие: как будто душа захотела вылететь из тела. Иисусову молитву мы прочитали в густом осязаемом безмолвии, которое словно рождалось из недр горы. Ощущение безмолвия, подобно этому, мне никогда не приходилось ранее испытывать.

Взяв для исследования образцы горной породы, чтобы в Москве определить, урановые это или серебряные разработки, мы вернулись в палатку. Нам вспомнились случаи облучения туристов на Кавказе, и тревога не покидала наши сердца до утра. На рассвете нас разбудил стук осыпающихся камней. Выглянув из штольни, мы увидели большое стадо серн с детенышами, безбоязненно разглядывающих нас со склона горы. Места были по-настоящему дикие…

Заодно мы осмотрели всю местность: она представляла собой котлообразную долину, замкнутую с трех сторон острыми скалами. Вниз уходило узкое ущелье, где глухо рокотал поток, водопадом низвергающийся с нашей горы неподалеку. Эта штольня являлась разведочной и потому осталась законсервированной геологами. Наша заброшенная дорога заканчивалась у вертолетной площадки, рядом с которой стояли остовы разрушенных бараков для рабочих и валялся всякий хлам. Упаковав рюкзаки, мы устремились вниз вдоль небольшой речушки. Через несколько часов нам на глаза попалась старая тропа, заваленная осыпавшимися камнями. Поднимаясь из ущелья, она серпантином уходила за перевал в сторону моря. Судя по ее состоянию, по ней давно никто не ходил. Мы двинулись по этой тропе, то теряя ее, то снова находя. Постепенно снизу стал доноситься рев Бзыбского каньона.

– Андрей, если это тропа «воровская», значит, Бог даст, у нас есть шанс перейти каньон. Но если мост не найдем, то выбраться отсюда будет сложно…

Мой спутник быстро исследовал свой рюкзак:

– Батюшка, у нас от продуктов осталось лишь несколько сухарей, а наши два сыра закончились вчера вечером… – растерянно протянул он.

Похоже ночью мы доели последние запасы сыра, потому что в моем рюкзаке обнаружились только чай, соль и несколько слипшихся конфет – скромные остатки простых угощений, привезенных монахами Лавры. Перекусив тем, что наскребли в рюкзаках, мы настроились на решительный штурм каньона – назад пути для нас не было.

Струящаяся вечность Твоя, Господи, исцеляет меня от временного и пустого мира, который пытается казаться небесным дворцом, но сам на глазах наших превращается в прах и гниль. Друзья юности когда-то улыбались мне, озаренные солнечным светом, а ныне растворились навеки во мгле. Женщины, некогда зазывавшие меня в свои объятия, состарились, и вот, остался от них только тлен. Смех, который нам слышится на улицах, полон печали и тоски, он не в силах утешить смеющихся. Творящие зло – безсильны на добро, ибо зло лишило их мужества. Лишь творящие добро хранят и себя и всю землю, потому что они – оплот и крепость для всего живущего, ибо в них живет Господь.

«ВОРОВСКАЯ» ТРОПА

Тянусь к Тебе, Боже, так же, как близкие тянут меня к себе, умоляя не оставлять землю и их, живущих на ней. А я умоляю Тебя, Господи, не закрывать от меня, немощного, святые Небеса Твои, потому что туда ушли отец мой и мать моя, ибо там моя истинная Отчизна. Глупцы в похвальбе своей измеряют силу мышцы своей, и лишь мудрые опираются на Твою безпредельную силу, Боже Вседержитель. Объюродевшие умы умников мира сего пытаются познать глубины Вселенной, не в силах постичь, что сами они всего лишь жалкая игрушка диавола. Собирает он жатву свою, но нет в ней зерна, ибо все это шелуха человеческая. И собирает Господь урожай Свой – исполненный доброго тучного плода смирения и любви, пшеницу душ человеческих, взращенных Божественной благодатью. Только эгоистическая воля находит себе беды и скорби. Только благодать безошибочно проводит душу через все волнения и печали.