Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 1

Перед Пасхой всю Великую Субботу мне пришлось исповедовать семьи верующих, которые пришли на службу вместе со своими детьми. Отец Ксенофонт проводил спевки с клиросом. С помощью иеромонаха эта Пасха не забрала у меня столько сил, как раньше, потому что суеты и нервозности при подготовке праздника стало гораздо меньше. Перед причащением верующих, стоящих с радостными, светлыми лицами в ярко освещенных комнатах плечом к плечу, мне пришлось говорить им о духовной жизни в миру, где наблюдалось много путаницы и различных суеверий. После моего слова к людям обратился мой напарник и очень толково сказал о единении душ верующих в момент причащения Святых Таин.

Не обошлось без искушений: на Псху приехал выдающий себя за великого старца и за воплощение святого апостола Иоанна Богослова представительный лысоватый старик с длинной белой бородой. Его сопровождала небольшая группа почитателей, в основном женщин. Не принадлежа к Православной Церкви, он занимался целительством по священническому Требнику. Этот «старец» потребовал причастить его, но я, находя это невозможным, отказал ему, приобретя себе врага в его лице. Верующие поддержали меня, так как матушка Ольга передала из Сухуми через пасечника, что отец Тихон не благословляет верующим общаться с этим самозванцем. Обликом этот старец действительно походил на иконописное изображение апостола Иоанна Богослова и этим сбивал с толку людей в Абхазии.

На источнике святого великомученика Василиска в Команах, где из камней била очень холодная вода, в которой даже крепкий человек не мог выдержать больше нескольких секунд, он заставлял верующих читать мысленно под водой девяностый псалом. Одна больная абхазка чуть было не умерла во время этого эксперимента, а ее муж поклялся убить этого горе-целителя. Тот был вынужден бежать на Псху, но псхувцы оказались стойкими в своей вере и вскоре выдворили его вместе с почитательницами из села.

Тем не менее математик Михаил принял его сторону и начал доказывать мне, что якобы существует некоторое пророчество и что перед концом света на Кавказе вновь появится святой Иоанн Богослов – и он есть именно этот самый «старец». Иеромонах поддержал меня, и нам удалось устоять в этом свалившемся на наши головы искушении, тем более что псевдостарец не признавал, как оказалось, Церкви и креста и отказался покаяться в своем самозванстве, несмотря на мои советы и уговоры в беседах с ним.

– Вот что, отец Симон! Священное Писание не нами написано, и об этом в нем нигде не сказано. Если хотите знать, то мы все – священники по Евангелию! – глухим упрямым голосом доказывал пришелец. – Вы, что ли, будете меня учить? – сказал он в конце с ревнивой досадой.

Встреча с псевдостарцем оставила неприятное впечатление.

Вечером, после небольшого отдыха, Василий Николаевич, Шишин, милиционер и я стали обсуждать варианты перехода через границу. В окно я мельком увидел, что мой помощник, собрав несколько молоденьких девушек, растолковывает им основы клиросного пения. В этом отношении наши выходы в село, к сожалению, имели свои не совсем полезные стороны. Отведя взгляд, я обратил свой слух и внимание к своим собеседникам. Псхувские старожилы предложили мне следующий вариант: после того как внизу, в ущельях, сойдет снег, а это возможно лишь в начале июня, нас с иеромонахом группа ребят – сыновья Василия Николаевича с их друзьями во главе с Валерием, выведут на Скрытый перевал, о котором не знают пограничники. На той стороне милиционер посадит нас на лесовозные машины и вместе с нами доедет до Минвод, где ему хотелось посетить своих родственников. Рюкзаки с грузом ребята помогут нам поднять до седловины перевала, а нам нужно лишь с него спуститься до лесовозной дороги. Внешне все это выглядело привлекательно, и я с радостью согласился на такой вариант. Эту новость я сообщил отцу Ксенофонту, и он восторженно поддержал наш договор.

Больной зуб вновь начал побаливать. Лесничий обратил внимание на мой страдальческий вид:

– Что, зуб болит, отец Симон? Зубного врача у нас нет, но зато есть человек, который в свое время работал у него помощником, когда стоматолог приезжал на Псху лечить людей еще до войны. Он оставил помощнику препараты для пломбирования зубов и кое-какой инструмент. Если желаете, я могу с ним переговорить! – Шишин вопросительно посмотрел на меня.

Я согласился на это предложение, так как Москва еще только маячила где-то далеко за горами, а переход через границу выглядел какой-то рискованной авантюрой. Вечером за мной пришел зубной «специалист», и мы отправились к нему домой.

– Материал для пломбы у меня есть, а инструмент, правда, не очень современный… – смущенно признался он. – Если потерпите лечение без укола, когда я вам начну обрабатывать зуб, то я, батюшка, к вашим услугам!