Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 1

Прохладным росистым утром небольшой автобус, полный поющих под гитару туристов, забивших рюкзаками все проходы, скрипя и покачиваясь, помчал нас по безконечным поворотам горного ущелья в сторону моря и далее по трассе в Абхазию. Когда мы въехали в нее, местность, как по волшебству, преобразилась: перед нами хребет за хребтом, маня душу безконечными просторами, дышала ветрами и туманами самая прекрасная, по моему убеждению, республика бывшего Советского Союза. Дорогу осеняли высоченные белоствольные эвкалипты и пирамидальные кипарисы, возносящие свои главы к небесам необыкновенной синевы. Справа, отражая белоглавые облака, сверкало и переливалось лазурью в струях теплого воздуха безкрайнее море. Слева тянулись живописные хребты с широколиственными лесами, откуда из каждого окутанного туманной дымкой ущелья вырывался грохочущий горный поток. После ночевки в живописных Гаграх, миновав приморские поселки, мы свернули в скалистый каньон. Дорога серпантином стала подниматься к большому высокогорному озеру Рица, ласкающему глаза всеми небесными оттенками. Слепя глаза яркими бликами, оно широко раскинулось у подножия протяженного кряжа с полосами лавинного снега. Через час автобус прибыл в палаточный городок, полный жизнерадостных туристов. Неподалеку прямо из земли били нарзанные источники, около которых толпился народ. Отсюда нужно было подняться на лесной перевал, за которым и располагался наш приют на реке Мзымта.

К такому переходу мы были совсем не готовы, поскольку не имели никакого представления ни о горных тропах, ни о перевалах, а рюкзаки увидели только сейчас, на плечах у туристов. Для перехода у нас имелись две хозяйственные сумки с теплыми вещами, а на ногах – обычные городские туфли, так как в отделе кадров турбазы в спешке нам забыли выдать туристское снаряжение и одежду. Когда мы, запыхавшись, втащили наши сумки на перевал, нас встретил хохот туристов, в штормовках и с рюкзаками, расположившихся там на краткий отдых: «Что, на базар собрались, ребята?»

Мы поставили свою кладь на траву и огляделись. В мерцающей дымке лежала лесистая долина Мзымты с васильковой голубизной быстрой реки, которая терялась в далеких ущельях. Слева громоздились ниспадающие ледники пика Агепста, справа, поражая безбрежными альпийскими лугами, вздымались громадные склоны Кавказского хребта. Именно с этого перевала через месяц, когда мы на лошадях вместе с абхазами-пастухами одолевали его, один пожилой абхаз протянул руку вдаль, указывая на синеющие на горизонте вершины, и сказал, обращаясь ко мне: «Там – Псху!» Что он хотел этим сказать, не знаю, но слово запомнилось и осталось в памяти как семя будущих событий, брошенное в подходящую почву.

Отдохнув, мы начали спускаться с седловины, оступаясь в туфлях на камнях и скользя на сырых глинистых участках. Пройдя еще полчаса сосновым лесом, мы вышли на просторную лесную поляну, заросшую папортником-орляком и пахучими зонтиками бузины. На поляне возвышалось круглое строение, похожее на разрезанную вдоль большую бочку. По сторонам его ровными рядами стояло около десятка вместительных брезентовых палаток с живущими в них туристами из очередной маршрутной группы. Здесь нам предстояло провести почти три месяца и мы считали, что нам невероятно повезло. Отсюда с туристами я отправил домой письмо и очень порадовал своих родителей тем, что как будто стал поближе к правильной жизни.

В мои ежедневные обязанности входило размещение по палаткам прибывающих с маршрута туристов. Мой верный помощник помогал в выдаче спальных мешков и продуктов. За поляной под обрывом говорливо шумела на перекатах стремительная река, искрящаяся голубизной, которую она, казалось, забрала из большого высокогорного озера, расположенного в ее истоках, у подножия могучего хребта. На противоположной стороне долины в белоснежные клубящиеся облака уходили просторные альпийские луга в разноцветных россыпях горных цветов, каждую неделю меняющих свою окраску. Вдалеке, на возвышенном ровном плато виднелся дымок и темнело строение, где жили абхазские пастухи-сыровары с побережья Гудауты.

Живя рядом с этими приветливыми и простыми людьми, невозможно было не подружиться с ними. Мы одалживали им керосиновые фонари и теплые спальники, а они приносили нам сыр «сулугуни» и чудесное кислое молоко «мацони», поэтому вскоре между нами установились хорошие дружеские отношения. На абхазских лошадях мы совершали поездки по горам и там, благодаря подсказкам пастухов, хороших наездников, я научился ездить на лошади самостоятельно, хотя ноги мои после таких длительных поездок поначалу с трудом подчинялись мне и норовили стоять колесом.