Птицы перелётные

Болото писал сочинение про образ советского человека по произведению М. Шолохова «Поднятая целина». Свою экзаменационную работу Игорь закончил так: «Дело коммуниста Давыдова живёт, и его именем назван колхоз в той деревне, где он трудился». А как раз этого-то в книге Михаила Александровича и не было; это было в экранизации «Поднятой целины» – фильм заканчивается кадрами, где показано правление колхоза и на нём табличка: «Колхоз имени Давыдова». Эти кадры и отпечатались в памяти Болота. Всё бы ничего, вот только взаимоотношения между учителем литературы и завучем школы были далеко не идеальны. И Игорь стал детонатором взрыва в их противостоянии. Завуч за то, что Кулик не знает первоисточника, требовала поставить ему трояк. Собственно, это была ещё и борьба со строптивой учительницей. Литераторша отстаивала Игоря, который был одним из лучших в классе, добивалась для него отличной оценки. Дошли до самого Шолохова… Тот сказал, что Игорь не исказил смысл произведения и его сочинение заслуживает пятёрки. И всё равно победила завуч, и Игорю на всякий случай поставили четвёрку. А это была вторая четвёрка, потому что первую он уже схлопотал по истории, на которой «умничал» и доводил своими вопросами историчку до белого каления. Так Болото лишился медали. Но он не вешал носа и целеустремлённо готовился к поступлению в Московский инженерно-физический институт – знаменитый МИФИ. Он был силён в математике, однако теперь ему надо было дошлифовать остальные предметы, и он занимался своими науками, лишь изредка мечтая о репетициях.

В тот год во время выпускных вечеров ПТУ (это профессионально-технические училища) произошло ЧП. Когда выпускников традиционно привезли на Красную площадь, там произошла серьёзная драка между ногинскими и подольскими ребятами. Дрались жестоко, с применением ножей и кастетов. Об этом никто не сообщал в средствах массовой информации, но слух, наверняка изрядно приукрашенный, прошёл, и вся Москва активно обсуждала этот инцидент, увеличивая число жертв и тяжесть их ранений. Власти отреагировали мгновенно, и к выпускным вечерам школьников там, наверху, было принято решение: во-первых, сделать посещение Красной площади каждой школой в конкретное, строго определённое время; во-вторых, выпускники имели право на часовую прогулку в сердце столицы – и не более. И гулять все должны под присмотром милиционеров. Всё это было похоже на мероприятие, которое надо провести, чтобы поставить галочку. Сто шестьдесят девятой было выделено время с половины третьего до трёх пятнадцати.

И грянул выпускной… Мальчишки тайком бегали в туалет, чтобы приложиться к бутылке портвейна, которую пронёс кто-то из них. По меркам людей зрелых, вина было чуть-чуть, но много ли нужно в таком возрасте, чтобы заблестел глаз и ты почувствовал себя взрослым? Тем более что именно во взрослую жизнь школа и выпускала своих учеников.

И звучали торжественные речи, где говорилось о предназначении человека и ответственности ребят, потом отмечались успехи и отдельные недостатки; учителя снова, как и на последнем звонке, всплакнули; затем – под присмотром родителей – было застолье, и уже ближе к полуночи выпускников снова пригласили в актовый зал, где всех ждали «Птицы». Уже тогда Игорь отметил, что делать праздник для других – это значит лишать себя удовольствия быть со всеми и предаваться обычным людским радостям. Правда, Ероха попросту прогнал Дрона и Болото к одноклассникам, заверив, что они с Середой и Шурой всё сами подключат. Однако полностью отрешиться от проблем настройки аппаратуры всё равно не получилось.

«Птицы» играли танцевальную программу, и, наверное, в первый раз в сто шестьдесят девятой школе их слушали вполуха. Особенно это было заметно, когда они пели медленные песни. Объятия девчонок и мальчишек были во время танца более чувственными, так как многие из них рассказывали в эти минуты друг другу о своих чувствах, а кто-то прощался со своей девчонкой, поняв, что у них разные дороги… Но всё равно было здорово… А когда ребята начали исполнять «К Надежде с надеждой», почти весь актовый зал запел вместе с ними. Песня начала свою самостоятельную жизнь уже после первого исполнения – ребята переписывали друг у друга слова, и многие уже играли её в своих дворах на гитарах. Все величали её «Наденькой» и не хотели признавать официальное название.

Успех был локальным, и популярность Игорева творения ограничивалась кварталами 32–35 Юго-Запада, но, так или иначе, это было признание. В итоге ребятам пришлось эту песню сыграть ещё пару раз «на бис».

А в час ночи началась организованная загрузка в автобусы. Порядок поддерживали учителя и родители, и никаких эксцессов не произошло. Дрон поехал со своим 11-м «А» классом, а Игорь – со своими «гэшниками». Конечно, гитары взяли с собой, и многие выпускники пытались попасть в автобусы Болота или Андрея. Ероха и Шура после окончания выступления уехали домой, сославшись на завтрашнюю занятость.