Птицы знают лучше

Трудно сказать, от чего, наверное – с голодухи Сашу посетила дикая мысль: а не сыграть ли ей в "Сына лейтенанта Шмидта"? Она прикинула "за", "против" и решила не рисковать. Кто знает, как отреагирует господин мэр, тем более, что люди и без того охотно ей помогали. Незнакомая женщина проводила Сашу в ближайший полицейский участок. В участке у нее без волокиты и лишних вопросов забрали бумагу и выдали другую – до гордого звания местного жителя осталось всего-ничего.

Покончив с формальностями, Саша прогулялась несколько кварталов и юркнула в пустую телефонную будку. Еще одно достоинство маленького города: никому не приходило в голову украсть телефонный справочник. Более того: местные "Желтые страницы" даже не были привязаны или прикованы.

Справочник оказался исключительно интересным чтивом.

Она нашла адрес ветклиники доктора Литанова. Она нашла ломбарды. Она переписала режим работы библиотек и биржи труда. Воровато озираясь, вырвала карту города. Закусив подвиг шоколадкой, рассеянно перелистала справочник еще раз. Тот открылся на букве "К" – кладбище и крематорий.

Кладбище в городе было всего одно, и у Саши далеко не сразу уложилось в голове, что эту достопримечательность она уже видела. "Утешение" оказалось вовсе не парком. Цветы не сочетались друг с другом, потому что каждый сажал поверх разбросанного пепла свои. Минуту назад Саша почти убедила себя, что мир, в который она попала, не так уж плох. Если закрыть глаза на некоторые страшные и ужасные отличия, то можно притвориться, что жизнь наладилась.

Ан нет, оказалось – закрывать глаза еще рановато.

Она стояла, прислонившись к стеклянной двери, уставившись перед собой пустым взглядом. Степлер заскучал и принялся рвать страницы, начав с ни в чем не повинной буквы "К".

Здесь не хоронили тела – никаких гробов или саркофагов. Только кремация – по очевидной причине: есть тьма, и она запросто может поднять мертвеца. День "Z" был такой же унылой вероятностью, как в ее родном мире – повышение цен на бензин.

***

Дама, заправляющая ломбардом, долго вертела в руках ожерелье – изящную вещицу из коралловых бусин и золотых цепочек, любимую Сашей. Ей часто доставались безделушки с алыми ягодами и зеленой листвой – спасибо фамилии. Но это украшение было особенным: его подарил дед на окончание школы – кажется, единственный в семье человек, не страдавший оптимистичной фальшью. Именно поэтому Саша взяла ожерелье с собой на свадьбу.

Деда уже не было в живых, теперь пришло время лишиться его подарка.

Разумеется, Саша не бросилась в ломбард прямо из телефонной будки – сначала погуляла немного, полюбовалась витринами и ценами в них. После того, как Степлер попытался убить парня в костюме крысы с рекламным плакатом кормов "Угушенька", решила: пора! Голодный человек – всего лишь голодный человек. Голодный сыч – Терминатор с лапками, и эти лапки способны на многое.

Из ломбарда она вышла, став богаче на несколько купюр и беднее на кусочек родного мира.

– Надеюсь, ты оценил эту жертву, – строго сказала Саша сычу.  – И только попробуй не есть, что дают. Эй, куда?..

Догонять голодного злого сыча – то еще удовольствие, даже если в итоге он привел тебя в супермаркет.

***

Кружка. Одеяло. Будильник. И немного продуктов. Саша сидела на скамейке в сквере и разглядывала то, на что ушла половина ее средств. Сыч, жадно чавкая, ел из банки жутковатого вида ассорти "Мыши, сверчки, личинки".

"По сути дела, эти вещи – инопланетные артефакты, – сказала она себе. – Кому из землян выпадало подобное везение?"

Везение номер два доело корм, прилетело к ней на колени и потыкалось головой в руки.

– Ага, мечтай! Десерта не будет, – Саша спрятала руки за покупками. Степлер обиженно пискнул.

– А сейчас, – Саша злорадно усмехнулась, – мы с тобой все же изобразим сына лейтенанта. И пусть только добрый доктор попробует не сделать скидку!

Она достала пудреницу, подкрасила губы и храбро улыбнулась своему отражению. Сыч тоже заглянул в зеркало и сердито залаял.

Похоже, у этой совы было всего два режима: "Я – милый" и "Всех убью". Второй оказался заложен "по умолчанию".

***

День клонился к вечеру, живущим по законам солнца и жаворонков следовало бы давно уже оказаться в безопасных квартирах. Но – увы: очередь в ветклинике была нерадостным исключением.

Степлер обвел очередь взглядом Бонапарта с картин Верещагина и зажужжал.

– У! – вскрикнул рыбный филин, восседавший на коленях сухенького старичка. Просто удивительно, сколько смысла можно вложить в единственный звук. Саша была готова поклясться, что ее упрекнули: "Совсем молодежь распоясалась!"

– Почему птица – не на должике?! – поддержала филина человеческая особа просроченно-бальзаковского возраста. Ее черноглазая сова вежливо промолчала. Похожая на плюшевую игрушку раз эдак в семь больше Степлера, она поглядывала на сыча с опаской.

– Мой сыч никому ничего не должен, – бросила в ответ Саша, закинув ногу на ногу. – И вообще: он всего полдня, как прилетел.