Пубертат. Как пережить переходный возраст ребенку и родителям

Конечно, на консультациях мне важно спрашивать подростков о причинах их поступков, но также я понимаю, что они действуют так, как действуют, а родители вынуждены эти действия оценивать. При этом заметно: часто родителей обескураживают не модели поведения. Их беспокоят скорее их собственные представления об этих моделях поведения. Как взрослым научиться смотреть на вещи более адекватно?

У Сары Бертрам были проблемы с двенадцатилетним сыном Ларсом. Она переживала из-за уроков, и это превращало обед в настоящий ад.

— Я не сильно интересуюсь школьными делами. Но Ларс все равно начинает свой театр: ворчит, что ему невкусно, провоцирует меня при любой возможности. Честно говоря, меня уже тошнит от всего этого.

Сын подтверждает ее слова:

— Стоит мне вернуться домой, как я тут же слышу: «Что задали?» И когда я отвечаю, она тут же констатирует: «Ну не так уж и много. Можешь заняться этим сразу после обеда». И еще так смотрит на меня — по-дружески. Но на самом деле это совсем не по-дружески. Если я не сделаю то, что она хочет, она начинает ныть, а то и вовсе обижается!

Я разговариваю с Ларсом один на один.

— Что, по-твоему, было бы по-другому, — спрашиваю я, — если бы ты вернулся домой и случилось чудо: твоя мама оказалась бы заколдована? По каким признакам ты бы это понял?

— По тому, что она, приветливо улыбаясь, берет меня за руку и рассказывает о себе, — отвечает Ларс.

— А по чему бы твоя мама заметила, что в тебе что-то изменилось?

— Я позволяю себя обнять и не жалуюсь на еду!

Когда я задаю матери этот «волшебный вопрос», придуманный когда-то терапевтом де Шазером, она отвечает:

— Ларс не выдает с порога: «Этот чертов обед» или «Что опять за мерзкий запах!»

— А по каким признакам он бы заметил произошедшую с вами перемену?

Она задумывается, а потом говорит:

— Я не сразу спрашиваю о школе!

Я договариваюсь с обоими о том, чтобы на следующий день они притворились, что это волшебный день.

Когда Ларс, возвращаясь из школы, открывает входную дверь, мама не ждет его, как обычно, в коридоре, готовая атаковать вопросами. Она сидит в гостиной и читает. Оторвавшись от газеты, она говорит:

— Как хорошо, что ты пришел.

Ларс отвечает:

— Чертова домашка. А что на обед?

— Спагетти!

— Так вот почему так вкусно пахнет!

Эта ситуация иллюстрирует один необычный метод.

• Многие родители оценивают не сами действия, которые видят. Они судят о них, исходя из своих представлений о том, что правильно. Так что у Ларса почти не было шансов избежать материнских шаблонов, выработанных на основе ее наблюдений. Мать не замечала положительных черт сына из-за фиксации на одной теме.

• Изменение взгляда на реальность не предполагает, что надо переложить вину на другого («Это не у ребенка проблемы, а у взрослых»). Мне хочется показать родителям, что их педагогические действия могут иметь другую перспективу. Если взглянуть на действительность иначе, адекватно проживаемой ситуации, можно обнаружить новые решения.

А для этого необходимо исходить из следующего предположения: подростки действуют так, как они действуют. И поэтому важно понимать правила игры, которыми они руководствуются. Только признав их и — что немаловажно — тоже играя в эту игру, вы сможете найти варианты решения проблемы.

Иногда выстреливают нетрадиционные методы. У Вальтрауд Рюдигер были сложные отношения с восемнадцатилетней дочерью Марлен, которая не убиралась у себя в комнате и устраивала бардак по всему дому. Мать убирала все сама, но от этого ее дочь не становилась более самостоятельной. Когда однажды Вальтрауд все это вконец надоело, она решила поговорить. Она честно постаралась описать Марлен то, чем была недовольна, не скатываясь в обобщения. Она без обиняков сказала, что ей хочется, чтобы что-то поменялось. И попросила Марлен подключиться: проблему с беспорядком надо как-то решать.

— Но почему я?

— Я уже тебе объясняла. Я работаю. А ты решила остаться жить у меня. К папе ты не захотела. Поэтому теперь я жду твоей помощи!

— Но я так устаю к вечеру от своей учебы. Мне хочется отдохнуть!

— Это я знаю. Но я уже объяснила тебе свои соображения!

— Но я их не понимаю!

— Я уже несколько раз очень подробно тебе все объясняла, а ты своим кивком дала мне понять, что поняла меня!

— Но у меня в классе никто не помогает по хозяйству, одна я!

— Может, и так, — спокойно отвечает мать. — Но мое мнение ты знаешь!

Она остается непреклонной, спокойным тоном повторяет свою позицию, не поддается на провокации и не позволяет втянуть себя в борьбу за власть. На следующий день уже Марлене хочется поговорить, она планирует мягко отговорить мать от ее намерений, но та не сдается.

— А если я этого не сделаю?

— Марлен, ты знаешь, что я тебя люблю, но мне надоело, что мы постоянно ссоримся из-за этого бардака. Я тебе не уборщица!

— Тогда давай ее наймем! — кричит Марлен.

— Я не буду ее оплачивать. А у тебя денег нет!

— Тогда давай забудем об этом. Я буду прилагать усилия! Все будет хорошо!

— Я много чего перепробовала. Я с тобой постоянно разговаривала, но почему-то всегда оказывалась виноватой.

Мать пристально смотрит на дочь.