Публицистика 1987 - 2003 годов

Г.В. Бирюлина, учительница начальных классов, 1927 г. рождения: «Родилась я в деревне Мартынка, на границе Переелавского и Ростовского районов. Во время войны мы жили там же, с мамой и маленьким братишкой, который народился в войну. Папу взяли в армию в конце лета 1941 года. Колхоз до войны был хороший. Получали на трудодни очень много: зерно, картофель, капусту, горох, и на эти деньги даже новые дома строили. Корова у нас была, теленочка держали, овечек, ягнят и курочек. Давали нам в войну хлеб по карточкам, но мама не работала, и на ее иждивенческую карточку можно было получить только 250 г хлеба. Давали овес, но его надо прежде высушить, размолоть... Участок у нас был 15 соток. Картошечка и молоко. Поэтому не голодали. Летом — грибов, ягод наберем. Правда, работать приходилось много... Сено таскали целое лето на своих плечах «беремем», плечи были все синие... И мы, ребята, в войну подсобляли и колхозу, и дома. Если мать в колхозе на работе — дома все дела на подростке. Семьи были большие, у многих по четыре, по пять детей... В нашем колхозе держали коров и лошадей. Тракторов не было, и землю приходилось пахать лошадьми. Поля, которые сейчас заброшены и давно заросли деревьями, в войну обрабатывали бабы!.. Никаких лозунгов с призывами в войну в деревне не было, все работали на совесть».

Зарастающие сорняками и кустарником поля России я часто наблюдал в 1990 годы не только в Ярославской области, но и в Подмосковье: рядом с Дмитровом, Талдомом, по дороге от Дмитрова на Талдом, Нагорье, Рахманово, Переславль-Залесский. И ельцинский режим, и, может быть, путинско-касьяновский, если положение не изменится в ближайшие годы, потомки наши проклянут на века.

Н.В Кузнецова, 1924 г. рождения, учитель истории: «1940 год был очень урожайным, поэтому в первые годы войны на селе жили хорошо. Городские ходили по деревням все менять, хотя и нелишнее было...»

М.В. Козлова, 1925 г. рождения, учитель истории средней школы: «...Помню до войны магазины полны были, какого там только не было белого хлеба, большие батоны с изюмом, буханочки, много конфет. А сколько же было этой мануфактуры на полках, ткани, обилие, обилие всего...»

А.С. Вялова, 1924 г. рождения, в годы войны учительница начальных классов: «На селе я отработала два года, и мне очень даже нравилось, поскольку человек я была активный, солистка хора, концертов... Чем жили? Нам учителям, давали мешок свеклы, мешок картошки, мешок моркови, а паек мы получали мукой. Потом от колхоза дали нам по участку, посадили мы картошки... Я бы не сказала, что после войны было слишком трудно. У нас были огороды. Карточки были до 1947 года, и отменили их внезапно... Как мы радовались, конечно, дороже всего на свете был хлеб».

Тут нелишне будет привести выдержку из хроники довоенной городской газеты за 6 апреля 1940 года: «Всемерно развивать индивидуальное огородничество». Овощи — продукт первой необходимости. Борьба за увеличение их производства — борьба за дальнейшее повышение благосостояния трудящихся. Количество рабочих и служащих, имеющих свои огороды, увеличивается из года в год». То есть советская власть прекрасно понимала, в отличие от нынешней, что случись война, частные огороды выручат, и способствовала их развитию. Случись сейчас беда, подобная той, половина России перемрет с голоду: продуктов-то своих сейчас очень мало, питаемся в основном зарубежными.

Во многих воспоминаниях говорится и о большом натуральном налоге на приусадебное хозяйство, о строжайшем наказании за опоздания на работу, о том, что «народ был тогда дружнее, не как сейчас. Проще жили, друг другу помогали». И еще многие вспоминают почти легендарного милиционера Фадеева: «Его боялись и уважали все жители города, при нем всегда было оружие. Там, где появлялся Фадеев, наступали тишина и порядок. В конце войны банда негодяев «проиграла» его в карты. В тот вечер Фадеев шел на ночное дежурство, и по дороге его убили выстрелом из пистолета» (Г.Ф. Шарамов).

Отдавая дань уважения и благодарности авторам воспоминаний и составителям книги за их огромный труд я не могу не высказать своего критического отношения к описанию в книге двух событий начала войны. В воспоминаниях З.А. Кузнецовой имеются (страница 45) такие слова: «Мы жили неподалеку от Бреста. Там стояла танковая дивизия. Как раз в это время был отдан приказ - отправить танки на промывку, поэтому все машины стояли разобранные». Эти слова - прямо таки анекдотическая несуразица, где-то случайно услышанная автором письма. Не было у танкистов такой операции технического обслуживания, как «промывка танков» с их разборкой.