Пучина Сирены

Лун отвернулся, медленно вскарабкался обратно на борт водохранилища и уселся на один из множества камней, расставленных у кромки воды. Он даже не мог сказать, почему так сильно расстроился; все-таки раксура не в первый раз отворачивались от него, лишь раз взглянув в его сторону. Что там, даже королева этой колонии отказалась говорить с ним. «Но ведь они – твоя родня, и наверняка знают об этом». А еще они наверняка слышали о его жизни, знали, что Лун не по своей воле стал одиночкой.

Он долго сидел, глядя на то, как по воде бегают похожие на палочки насекомые, пока наконец не услышал топот. На противоположной стороне водохранилища кто-то прыжками взбирался по ступеням.

Лун поднял глаза и увидел зеленую арбору, которая как раз показалась из-за борта водохранилища. Она заметила его и приняла земной облик. Арбора была примерно одного возраста с Гнедой, с такой же темно-бронзовой кожей, но с коричневыми волосами, которые вились и были перевязаны шарфом с бусинами. Одета она была в светло-голубое платье с закатанными рукавами и подвязанным подолом, чтобы тот не опускался ниже колен. Она бросилась к Луну, шлепая босыми ногами по каменному мощению.

Озадаченный, Лун встал. Арбора, спотыкаясь, остановилась в нескольких шагах от него и выдохнула:

– Я только что услышала… Мне сказали, что с тобой были двое маленьких арборов, которых убили тэты… Листок и Веточка?

– Ой. – Лун ощутил, как у него внутри все сжимается. – У Листка была желто-коричневая чешуя, а у Веточки темно-зеленая…

– Да, это они. – Она сделала резкий вдох. – Они были из моего последнего выводка.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. У Луна пересохло во рту. Арбора рассеянно откинула со лба вьющиеся волосы.

– А как звали еще двоих? Я не…

– Покой и Свет.

Она кивнула.

– Их маму звали Русая. Она погибла в старой колонии. Как и Лепесток, отец Веточки и Листка. До них у нас с ним не было общих выводков. Кто был отцом Покоя и Света, я не знаю, нужно поспрашивать. Из солдат и охотников мало кто выжил. – Она заморгала и внезапно села прямо на мощение.

Лун несколько секунд еще стоял, не зная, что и сказать. Слова как будто застревали у него в горле. Затем он медленно опустился рядом с арборой. От нее пахло сладкими травами, птенцами и малышами. Наверное, она была учительницей. Лун надеялся, что она его не прогонит. В ней он видел живую ниточку, связывающую его с той семьей, которую он считал настоящей.

– Как тебя зовут?

Она потерла лицо, словно прогоняя прочь воспоминания.

– Прости, я Пушинка. – Она рассеянно похлопала его по колену. – Я заботилась о тебе в яслях, когда ты был еще такой маленький, что помещался у меня под мышкой. – Пока Лун пытался прийти в себя от этих слов, она прибавила: – Еще говорили, что с вами была воительница? Я что-то не припомню имя.

– Скорбь. Ее чешуя была темно-медной. А в земном облике… она была похожа на меня, кожа такая же и волосы. Только глаза у нее были карие. – Он понимал, что говорит не очень вразумительно, но изъясняться лучше у него сейчас не получалось.

– Наверное, она поменяла имя. – Пушинка нахмурилась и задумчиво прикусила губу. – Судя по описанию, она из прямых потомков Малахиты. Их было не так много. Я спрошу у сверстников, что они помнят. Наверное… – Ее голос стал сдавленным. – Она просто схватила столько детей, сколько могла унести, да?

– Она несла по двое в каждой руке. А я свисал у нее с шеи, – сказал Лун. Затем он застыл, сообразив, что именно сказал. «Я ведь этого не помню». Однако он помнил, как резкий ветер трепал его шипы и как он прижимался к теплой чешуе Скорби; помнил маленьких арборов, перепуганных настолько, что они не могли даже заплакать, и голоса поблизости, кричавшие от ярости, от боли… Лун зажмурился, прогоняя наваждение. – Что тогда случилось?

– Скверны. В те времена на востоке их было не так много. Мы знали о нескольких небольших стаях, которые нападали на уединенные поселения и лагеря земных обитателей. Я слышала, что сейчас они захватывают даже большие города, но тогда такого не случалось. – Пушинка смотрела на сады и на арборов, что ходили среди грядок. – Мы так и не поняли, как им удалось подобраться к нам столь близко. – Она пожала плечами, и ее лицо омрачила горечь. – Никто из нас прежде и в глаза не видел Сквернов. Наверное, владыкам удалось одурачить солдат, которые сторожили подходы с земли, и прорваться внутрь. Мы и понять ничего не успели, как целый рой дакти наводнил коридоры, а большие кетели начали прорываться через крышу.

Лун помедлил, глядя на нее.

– А после вы не искали выживших? – Он мысленно приготовился к любому ответу.

И все же оказался не готов к тому, что она скажет:

– Искали, но мы не верили, что кроме нас кто-то выжил. После нападения королева и воины отправились спасать пленников, которых Скверны забрали с собой.

– Пленников?